Такой «подарок» получил Булгаков от Сталина к пятисотому спектаклю «Дней Турбиных» в Художественном театре. В письме В. В. Вересаеву Булгаков так оценил происшедшее: «Впечатление? Оно было грандиозно, клянусь русской литературой! Пожалуй, правильней всего все происшедшее сравнить с крушением курьерского поезда. Правильно пущенный, хорошо снаряженный поезд, при открытом семафоре, вышел на перегон — и под откос! Выбрался из-под обломков в таком виде, что неприятно было глянуть на меня... Я написал генсек-ру письмо, в котором изложил все происшедшее, сообщал, что за границей не останусь, а вернусь в срок, и просил пересмотреть дело. Ответа нет. Впрочем, поручиться, что мое письмо дошло по назначению, я не могу...»
Письмо, как мы уже знаем, прекрасно дошло. Сталин внимательно читал его, начертал даже на нем резолюцию (заметим: не отказывающую!), но отпущен Булгаков не был...
