— Убирайтесь! — Ее лицо стало белым как мел. — Вы слышите, убирайтесь отсюда! — Ее глаза остекленели от ярости. — Убирайтесь, пока живы, грязный подонок!
— Сейчас он исчезнет отсюда в мгновение ока, — решительно заявил Шенкс.
Старые правила часто бывают самыми верными. Например, одно из них гласит: никогда не проявляй излишнего благородства. Поэтому я вступил в бой без предупреждения, когда Шенкс еще только поднимался с кресла и был совершенно беззащитен. Мой правый кулак глубоко проник в его солнечное сплетение. Он согнулся в дугу, а я врезал ему коленом по физиономии. Шенкс опрокинулся назад в кресло, из его носа хлестала кровь, и я окончательно доконал его прямым ударом между глаз. После этого окружающее его больше не интересовало.
Я обернулся, и, как оказалось, очень вовремя. Глаза Сары Ригби извергали пламя, а ее ногти были готовы изодрать мое лицо в клочья. У меня не было ни малейшего желания призывать ее к здравому смыслу. Судя по ее остекленевшим глазам, он сейчас не представлял для нее интереса. Поэтому, когда она приблизилась ко мне, я двинул тяжелым ботинком по ее правой берцовой кости. Брюнетка издала отчаянный вопль, запрыгав по комнате как подстреленная утка.
— Это только первая из целой серии маленьких неприятностей, — предсказал я, направляясь к двери.
Усевшись за руль, я поехал домой. Но на полпути решил, что был излишне груб с Мелани в ресторане, поэтому повернул машину в сторону Парадиз-Бич.
Окна коттеджа были освещены, и я уверенно позвонил в дверь. Но ждать, когда ее откроют, пришлось так долго, что я чуть не состарился.
Когда Мелани наконец соизволила выглянуть наружу, на ней была коротенькая черная шелковая ночная рубашка, едва прикрывающая роскошные бедра. Ей нужно было только чуть-чуть потянуться, и я бы узнал, есть под ней трусики или нет. Груди тяжело колыхались под черным шелком, а с трудом открывающиеся глаза и распухшие губы говорили сами за себя.
— Ах, это ты! — произнесла она без всякого энтузиазма. — Ты меня разбудил.
— Уснув, ты забыла выключить свет.
— Я так устала. — Мелани громко зевнула. При этом рубашка слегка приподнялась, но вопрос о наличии трусиков так и остался открытым. — Что тебе нужно, Дэнни?
— Пришел извиниться за мое поведение во время ленча.
— Ну вот ты и извинился. Спасибо. — Она попыталась закрыть дверь.
— Даже не предложишь мне выпить? — удивился я.
— Извини, Дэнни. — Мелани зевнула еще громче. — Я так ужасно устала, что глаза сами собой закрываются.
