Люди ее были надежные, а вместе с тем и смышленые. Сообразив, что этого «админисратора» можно искать до седьмой трубы, ребятки обратились к воплощению всего непонятного — Иннокентию Симонову. Последнему бойскауту и первому русскому самураю. Воину-монаху и менестрелю, мужу очаровательной леди Инги и отцу чудесного златоглавого малыша.
Кеша долго хохотал над квестом парочки, но к царице отправил сестру Ростислава — Полину. Она по части системного и удаленного программирования была на голову выше всех, и она же «сидела на дворцовой сетке» — двадцати компьютерах, разбросанных по помещениям дворца. Кстати, хаб висел за троном и очень нервировал «почетный караул» своим бесконечным подмигиванием. Но это еще цветочки. Смотритель дворцовых подвалов схватил нервный криз, якшаясь с дизель-генератором аки с живым существом. Дизель тарахтел в одной из камер дворцовой тюрьмы в подполье, а над устройством отвода выхлопных газов трудились едва не неделю целых три ревенанта, продолбившие в кирпичной кладке желоб. В соседние камеры сажали самых провинившихся, и это благоприятно влияло на криминогенную обстановку.
Жизнь шла своим чередом. В конце апреля Софья окончательно согласилась с доводами генерала Волкова о том, что столицу необходимо переносить в другое место. Уж больно Москва была инертна и консервативна. Столице России необходимо было стать символом азиатско-европейской культуры, соединить в себе прелести двух цивилизаций, кое-что вспомнить, многое забыть, засверкать прекрасной звездой, стать жемчужиной. Именно жемчужиной. Москва при всех своих достоинствах на жемчужину не тянула. Все взгляды устремились на правый берег Чудского озера, куда с приходом весны стали прибывать люди и начали формироваться строительные артели. «Городу Свято-Софийску быть!» — сказал митрополит Псковский Иосиф, благословляя стройку века.
Глава 6. Унтерзонне. 268
Чай втроем
— Знаете, миряне, что самое противное в должности Хранителя? — спросил Семен после того, как «Святая Троица» отдала должное мастерству поваров и кулинаров замка Неверхаус. — Не знаете? Ну, попробуйте хотя бы угадать!
Волков отставил серебряный стакан с апельсиновым соком и предположил:
— Скука?
Семен рассмеялся.
— Скучать мне, конечно, приходится, но это не то. Хэй, Ростислав Лексеич, а у вас варианты имеются? Да оторвись ты от своего мороженого! Обещаю — тебе в спальню на ночь ведро ванильного пломбира поставят! Ну, профессор?
— Одиночество? — предположил Каманин, выскребывая ложечкой из розетки последние кусочки десерта.
