Через полчаса вся группа остановилась на поляне перед пещерой. Ашот говорил правду: пещера поражала своими размерами. Она зияла чернотой, как разверзшаяся пропасть. Бойцы быстро собрали с елей смолу, соорудили что-то наподобие факелов и вошли под каменные своды. В пещере оказалось сухо и даже не очень грязно.
— Вот здесь другое дело. Здесь и двое и трое суток можно продержаться, — сказал Пашков.
Дальше он уже только командовал:
— Заносите раненых в пещеру!
— Распрягайте коней! Заводите их тоже сюда!
— Брички! Повозки! Фуры! Все в кучу! Забить ими в пещеру вход и забаррикадироваться! — гремел его голос в такт перестрелке.
Как только раненых занесли в глубь пещеры, заслон, прикрывавший путь белым, начал потихоньку отходить. Дорога была узкой. Казаки не могли обойти бойцов ни справа, ни слева и, волей-неволей подставляя себя под выстрелы красных, лишь теснили заслон все выше и выше в горы.
Пока бой шел за поворотом, Ашот вместе со всеми помогал переносить в пещеру раненых, таскал с повозок сено и солому им для подстилки, бегал к ручью под отвесной скалой на поляне с котелками и ведрами — за водой. Когда заслон отступил за поворот, бойцы закончили баррикадировать вход. Они перевернули несколько повозок, завалили их камнями, оборудовали для стрельбы удобные бойницы. Когда казаки, преследуя заслон, выбежали на поляну, защитники пещерного гарнизона встретили их дружным залпом. Белые также ответили огнем. По камням защелкали пули. Но, очевидно, казаки опешили, напоровшись на такую оборону, потому что на какое-то время даже перестали стрелять. Пашков воспользовался затишьем и собрал командиров.
— Спас нас хлопец, одним словом. Спасибо ему. А то казачня уже всех бы порубала! — сказал он.
— Надо, значит, его наградить, — подсказал кто-то.
— И наградим! — согласился Пашков. — Ежели, конечно, выберемся отсюда.
Наступила пауза. Пашков обвел всех взглядом и продолжал:
— Я, в общем-то, об этом и хотел потолковать. Конечно, дня два-три мы тут продержимся, если казачня не подвезет орудие. А подвезет, тогда эту баррикаду в минуту словно ветром сдует. А ежели без орудия — то продержимся. Но потом без воды подохнем. И коней поить надо, и самим пить, а пуще раненых поить нечем будет.
— Да и с патронами худо, — заметил кто-то.
— Худо, — согласился Пашков. — Поэтому сидеть нам тут и ждать, пока нас хватятся да на помощь придут, нечего. Надо пробиваться к своим.
— Атаковать будем? — спросил командир второго взвода Одинцов.
