Мать свою Агнесса почти не знала (так редко приезжала Аманда, и слишком неприступной казалась она дочери), а отца не видела никогда; слышала только, что он умер, когда ей, Агнессе, не исполнилось и года.
Проснувшись назавтра, Агнесса не сразу сообразила, где находится, но, еще не открывая глаз, почувствовала сквозь сомкнутые веки тонкий утренний свет. В пансионе она не любила этот час, когда нужно было вскакивать по звонку, торопливо одеваться и дальше до самого вечера на каждом шагу следовать приказаниям наставниц. Но теперь, похоже, никто ее не неволил, и вместо того, чтобы по привычке быстро спрыгнуть с кровати, девушка продолжала лежать, нежась в постели, с четверть часа и лишь потом принялась неторопливо одеваться. Подошла к окну, распахнула его, долго стояла, с наслаждением вдыхая чистый, пахнущий морем воздух. Причесалась перед зеркалом.
Волосы падали на плечи густыми темно-каштановыми прядями, и, расчесывая их, Агнесса внмательно вгляделась в свое отражение. Она была среднего роста, худенькая, зеленоглазая; милая девичья прелесть заменяла ей ту яркую красоту, которой отличались многие подруги по пансиону. В пансионе Агнессу обучили манерам поведения, танцам, но двигалась она порою неловко оттого, что часто смущалась, особенно в присутствии чужих. Вообще ей присуще было пока ничем себя не проявившее нередкое для юности сочетание сомнений и неуверенности в себе с тайною смелостью стремлений, свойство, сделавшее ее непритворно скрытной и в то же время жаждущей общения с ненайденной родной душой. Она пугливо жалась к той самой обыденности, с которой превыше всего желала бы расстаться.
Спустившись в столовую, девушка застала там Аманду. Миссис Митчелл восседала за столом в позе разгневанной королевы, немигающий взор ее был устремлен на Мери.
— Тебе бы следовало, наконец, научиться должным образом исполнять свои обязанности, — с холодным раздражением говорила она негритянке. Та стояла, опустив взгляд, и растерянно теребила в руках край белого передника.
Аманда отчитала служанку, потом повернулась к Агнессе.
— Не опаздывай больше, — прибавила она, отвечая на робкое приветствие дочери, — с завтрашнего дня я велю подавать завтрак к девяти.
Агнесса села за стол. Пока служанка разливала кофе, девушка рассматривала обстановку столовой. На мать она взглянула два раза, да и то украдкой, словно боясь невольно вызвать ее гнев. Вчерашняя ученица чувствовала себя с Амандой не лучше, чем с какой-нибудь классной дамой.
