— Нет, обеих, — взмолилась леди Элла, вглядываясь в лицо мужа, на котором проступило сомнение. — Я уже подарила тебе двух сыновей, — едва слышным шепотом напомнила она сэру Эдгару. — Как можешь ты лишать меня права видеть моих дочек?
С минуту сэр Эдгар колебался. Церковь, разумеется, не одобрила бы убийства ребенка. С другой стороны — зачем убивать? Можно ведь просто-напросто бросить ребенка в лесу, впрочем, это равносильно убийству. Тем временем Элла продолжала сжимать ему руку, напоминая о себе.
— Я подарю тебе еще сыновей, муж мой. Зал в твоем замке наполнится красивыми, сильными юношами. Об одном только тебя молю — сохрани моих девочек!
Ее глаза жгли сэра Эдгара, словно уголья, а пальцы с неожиданной силой цеплялись за его руку. И опять — обычное дело — его плоть воспряла в ответ на ее прикосновения: прошло уже много времени с тех пор, как они вместе делили ложе. Если он не оставит вторую дочь в живых, его жена будет предаваться скорби — как в тот год, когда умер их первенец. «Тоже девочка», — вспомнил сэр Эдгар. Тогда леди Элла не допускала его к себе очень и очень долго, и сэр Эдгар не желал, чтобы это повторилось.
— Тебе дадут твоих дочерей. Обеих, — пообещал он, поддаваясь порыву великодушия.
Когда же она улыбнулась ему трепетными бескровными губами и подняла на него глаза, наполненные слезами благодарности, сэр Эдгар расправил плечи — он был горд, что имел возможность доставить своей жене минуты счастья.
Леди Хэрриет пробурчала себе под нос какое-то ругательство, но Эдгар не обратил на нее внимания: в данный момент он был занят важным делом — высчитывал, когда настанет заветный час и его жена возляжет с ним снова. Взмахом руки он приказал служанкам поднести леди Элле обеих дочек. Увидев, как она обнажила груди, чтобы кормить двух младенцев разом, сэр Эдгар ощутил такое волнение, что понял — отпущенный им себе двухнедельный срок воздержания, судя по всему, превратится в настоящую пытку.
Когда рыцарь покинул жарко натопленные покои роженицы, в надежде отыскать какую-нибудь смазливую служанку, которая бы статью и цветом волос хотя бы отдаленно напомнила ему супругу, за ним следом поспешила его мать, леди Хэрриет.
— Как же глуп ты, сын мой, что позволяешь греховному стержню, который находится у тебя между ног, руководить твоими поступками.
— Она жена мне! — взревел сэр Эдгар, в очередной раз принужденный обстоятельствами встать между женой и матерью, словно между молотом и наковальней.
