Апсара не присутствовала на этих завтраках. Хотя миссис Вебб и была совершенно свободна от подобных предрассудков, но все же охотно допускала, что посадить резидента за один стол с туземной танцовщицей — значит поставить его в довольно фальшивое положение. До моей поездки в Компонг-Том мне никогда не приходилось обращать на это ее внимание. В последние дни Максенс как будто смутно догадывалась о моем разговоре с главным резидентом. И, как мне показалось, с того дня веселость ее стала несколько умереннее. Впрочем, всякая натянутость исчезала, как только мы оставались одни, и никогда Апсара не имела случая заметить какого-либо изменения по отношению к ней с нашей стороны. Милая Максенс! Она была так деликатна. И эта природная деликатность сочеталась с ее свободной манерой держать себя. Я никогда ни в одной женщине не встречал ничего подобного!
Уже близок был тот день, когда она должна была нас покинуть. Я даже не осмеливался спрашивать ее об этом. На следующий день после моего приезда в Компонг-Том она получила предлинную телеграмму. Распечатав, она прочла ее в моем присутствии — я мог спрашивать ее только глазами.
— Итак, — сказала она, вздохнув, — нужно подчиниться. Еще две недели! Хоть этого добилась!
— Только две недели? Почему же не больше?
— Милый друг, нужно быть благоразумным. Я ведь здесь не дома, и, быть может, мое пребывание здесь слишком затянулось, по крайней мере с точки зрения ваших интересов.
— Максенс, что вы хотите этим сказать?
— Выслушайте меня. Ведь я приехала сюда только на две недели. Мой кузен, адмирал, согласился по моей просьбе отсрочить на месяц свой вторичный приход в Сайгон. Третьего дня я протелеграфировала ему, прося отсрочки еще на месяц. Вот ответ на это. Только две недели! Больше он не может. Через две недели он будет в Сайгоне. И я должна там быть.
— Но ведь он же имеет право распоряжаться как хочет.
— Не настолько, как вы думаете. Ведь он не какой-нибудь владелец яхты, путешествующий ради собственного удовольствия. За ним повсюду следуют целых двадцать пять штук военных судов! А ведь это бросается в глаза… Я и так боюсь, что навлекла на него какие-нибудь подозрения. Прочтите внимательнее его телеграмму: «Совершенно невозможно. Подозрительность Японии сильно возбуждена присутствием в течение месяца в корейских и маньчжурских водах американской эскадры. Справка по этому поводу японского посланника в Белом доме. Запрос в сенате. Тысяча сердечных сожалений».
