Обо всем этом Жиль узнал совсем недавно, отчасти от Жака де Ферроне, а в основном из книг, которые он взял с собой на борт. Однако, чем больше он смотрел на черную полоску гор — тут их звали утесами — вырисовывавшихся на фоне звездного неба, тем сильнее чувствовал, как улетучиваются его почерпнутые из справочников знания. Он понимал, что стоит на пороге истинного знакомства с новым краем, для которого понадобятся его собственные усилия, опыт, порой нелегкий. Ему предстоит полюбить не только свои владения — их он уже любил — но и земли вокруг. Только тогда остров ответит ему взаимностью и, как благосклонная женщина, откроет свои тайны — страшные тайны, спрятанные в глубине дремучих лесов, прибежища древних африканских богов, которых перевезли сюда, сами того не подозревая, корабли работорговцев. Богов, которые не снисходили до того, чтобы уберечь, спасти свой народ, но порой жестоко мстили за него.
«Наш край не похож на другие, — шептал ему дворянин с острова, словно боясь, что его услышат. — Смерть принимает тут самые невинные обличия, но ничего не решает. У нас, случается, и мертвецы живут…»
Но едва Жиль, заинтересовавшись, попробовал расспросить его поподробнее, Ферроне вздрогнул, словно очнулся от дурного сна, выпил одним махом свой стакан рома и, снова заулыбавшись, может быть, только чуть более бледный, чем раньше, признался:
«Если я начну пересказывать вам все, что болтают у нас в горах, мы и в несколько дней не уложимся. Имейте лишь в виду, что у рабов своя вера — католические священники ломают зубы, если пытаются ее раскусить — сразу вся латынь из головы вылетает, хоть они и так ее не слишком знают. Правду сказать, им не хватает воображения, однако некоторым пришлось на своем прискорбном опыте убедиться, что в открытом бою богов Вуду не победить.»
«Вуду? Что это такое?»
«Не знаю, как и объяснить. Скажем, странный культ животных, в котором немалую роль играет колдовство. Не советую вам пытаться узнать больше. Старайтесь держаться от всего этого подальше и не вздумайте пойти посмотреть, что происходит, если вдруг услышите в ночи далекий рокот барабанов. Мой отец всегда так поступал и жил припеваючи. Следуйте его примеру…»
Но Жиль как истинный бретонец оставался всегда в глубине души глубоко верующим, и он возмутился:
«Как? Языческий культ! И христиане столько лет терпели его и даже сейчас принимают?»
«А что им остается? Тем более что религия Вуду вполне терпима к другой вере, она и Христа запросто причисляет к своим богам. Видите ли, шевалье, я, как и вы, католик, но считаю, что разумнее не вмешиваться туда, куда нас не просят.
