» Как она там? — думал король Витторио. — Может быть, она с кем-нибудь разговаривает, вспоминает свое прошлое, вспоминает графа де Бодуэна?«
И он, бросая государственные дела, мчался в Риволи.
Констанция расхаживала по дворцу, изредка останавливаясь пред той или иной картиной, перевезенной в Риволи. Вермеер Дельфтский висел теперь у нее в спальне, Караваджо — в гостиной, Тинторетто и Веронезе украшали ее уборную.
Король радостно поднимался по лестнице.
— Констанция, ну как, ты скучала без меня? — обращался он к своей фаворитке.
Констанция заметно передергивала плечами, морщилась.
— А почему я должна скучать, ваше величество?
— Да не называй ты меня, в конце концов, » ваше величество «!
— Хорошо, — кротко говорила Констанция, отходя к окну и глядя на зеленеющие холмы и серые скалы.
— Та ты скучала, или нет, признайся?
— Я же говорю тебе, что я не скучала.
— А чем ты занималась, пока меня не было?
— Ничем не занималась.
— А ты хоть ждала меня? — спрашивал король, обнимая Констанцию.
Она передергивала плечами, пытаясь высвободиться из объятий
— Ничем я не занималась. Гуляла, смотрела картины, дышала свежим воздухом.
— Боже, да неужели ты совсем не думала обо мне? Неужели ты даже не вспомнила о моем существовании?
— К чему эти разговоры, ваше величество, ведь вам прекрасно известно, что я принадлежу и служу вам.
— Я не хочу, Констанция, чтобы ты мне служила, я хочу, чтобы ты меня любила.
— Любила… какое странное слово, — поджимала губы Констанция и принималась помахивать веером или стучать пальцами по крышке стола, — любила… — это слишком сильно, ваше величество, сказано. Любовь надо заслужить.
— Что я должен сделать, Констанция?
— Ваше величество…
— Да прекрати, прекрати, Констанция, называть меня так!
— Хорошо, — соглашалась женщина, — трудно влюбиться в человека, когда он взял тебя силой.
— Но разве я взял тебя силой? Ведь ты сама пришла ко мне, помнишь ту ночь?
— Помню, — зло бросала Констанция, нервно расхаживая по залу, изредка останавливаясь перед какой-нибудь из картин. Действительно, я пришла сама, но стоит учесть…
— О чем ты хочешь сказать, что я тебя вынудил?
— Да, и тебе это прекрасно известно.
— Да нет же, все не так!
— Так, — говорила Констанция, глядя в глаза королю Витторио.
А он падал в кресло и, схватив голову руками, раскачивался из стороны в сторону.
— Ну почему ты такая холодная, как камень?
— А что, разве я обязана кипеть? Разве я обязана бросаться в твои объятия, целовать тебя, говорить, что я люблю, если мое сердце холодно и в нем нет любви?
