Служанке было совсем плохо. Она сидела с побледневшим лицом, прижавшись спиной к дощатой стене, и прикрывала рот руками. А Констанция, прижавшись лицом к стеклу, пыталась рассмотреть хоть что-то. Иногда девочке это удавалось. Волна
Подбрасывала корабль так высоко, что он взлетал вад водой.
— Какие они большие! Смотри! Смотри! Она дергала за рукав мать и тыкала маленьким пальчиком в мокрое стекло.
— Успокойся, Констанция, иди ко мне. Женщина взяла дочь на руки и крепко прижала к груди.
А Жанет уже обезумела от страха. Она молитвенно сложила перед собой руки, и ее дрожащие губы шептали бессвязные слова.
— Мама, мама, а чего боится Жанет? — поинтересовалась Констанция.
Девочке все происходящее казалось какой-то странной забавой, специально для нее подстроенной. Но увидев серьезное лицо отца, она тоже немного испугалась.
Граф Аламбер сидел, прижавшись спиной к стене, и крепко сжимал руками сундучок, стоящий у него на коленях.
А волны с каждым ударом крепчали. Граф не видел, что матросы уже убрали паруса и теперь корабль целиком был предоставлен волнам. Только рыжебородый капитан пытался управиться с рулем, но непослушное колесо вырывалось из его пальцев.
Вдруг послышался ужасный хруст прямо за стеной каюты.
— Что это? — воскликнула Констанция. Граф пожал плечами, а Жанет принялась еще более иступленно молиться.
— Дьявол, — заревел рыжебородый капитан, — руль сломан!
И он понял, что теперь рулевое колесо стало бесполезным. Оно крутилось легко и корабль не реагировал на его движение.
Из трюма выбрался с ног до головы мокрый матрос.
— Капитан! Капитан! — закричал он, пытаясь перекричать шум ветра и рев волн. — В трюме течь!
Капитан зло выругался и широко расставив ноги, то и дело придерживаясь за поручни, спустился в трюм.
Когда он выбрался на палубу, его лицо было бледным и перекошенным от страха.
— Если бы это была пробоина, мы бы попытались ее заделать. А так вода хлещет из всех щелей.
— Так что делать, капитан? — матросы смотрели на своего капитана свирепо и с ненавистью, ведь они считали, что это он виновен в том, что корабль попал в бурю.
— Капитан! Капитан! Двух матросов смыло — Луи и Жака! — закричал матрос, перегибаясь через борт и пытаясь заглянуть в пучину.
— Дьявол! — выругался рыжебородый капитан. — Будь оно все проклято!
Даже при такой качке было видно, что корабль накренился от набранной в трюм воды. Форштевень то и дело скрывался в воде, а волны окатывали палубу.
— Так мы утонем, — на удивление спокойно произнес капитан. — Ничего не остается, как покинуть корабль. Готовьте шлюпку, — и капитан бросился к надстройке, чтобы предупредить своих пассажиров.
