— Я слышала, как дети говорят — Шейла Фен, Шейла Фен. Я думаю, что Шейла Фен действительно замечательная женщина. Ты должен поймать преступника.
— Обязательно, иначе я лишусь покоя в собственном доме.
Допив чай, Чан встал. Жена поспешила принести ему шляпу. Казалось, все домочадцы только и ждали, когда он приступит к действиям.
Инспектор сел в машину и отправился в деловую часть города. Все его мысли были заняты вчерашним убийством.
Проезжая мимо китайского кладбища, где покоилась его мать, Чан подумал о том, что давно не был на ее могиле. Последние годы мать прожила у него в доме. Что сказала бы она о своих внуках и внучках: о мечтающем о собственной машине Генри, о Розе, осенью возвращающейся к занятиям в американском университете, о шустрых малышах? Несомненно, она стала бы печалиться о прежних временах и нравах. Впрочем, и он жалел о происшедшей перемене. Но не в его силах было изменить ход событий.
Вздохнув, инспектор остановился у отеля «Вайоли». Оказалось, что Файф ушел в сопровождении какого-то человека. Описание, данное швейцаром, рассеяло все сомнения относительно того, кто был его спутником.
Чего ради Смит навестил Файфа? Что он услышал под окном павильона? И чего ради Файф признался в преступлении, которого не совершал? Он не мог быть убийцей, если только его показания соответствовали истине. Надо проверить.
Чан направился в театр. Там шла репетиция. Он вошел в зрительный зал и подошел к рампе.
— Что вам угодно? — недружелюбно спросил его режиссер в нахлобученной на лоб фетровой шляпе.
— Я хочу сказать несколько слов мистеру Файфу.
Тот, услышав свое имя, вышел на авансцену и вгляделся в погруженный во мрак зрительный зал.
— Ах, это вы, инспектор! Я попрошу вас подняться. Чем могу служить? — любезно спросил он у с трудом поднявшегося на сцену Чана.
— Вам, должно быть, помнится, что я снабдил вас вчера великолепным алиби. Я желал бы формальности ради удостовериться в нем.
— Разумеется. Вайн, можно вас на минутку?
Мужчина в фетровой шляпе не спеша приблизился к ним.
— Это наш режиссер — мистер Вайн. Инспектор Чан желал бы знать, когда вы вчера дали сигнал начать представление.
— В двенадцать минут девятого, — проворчал режиссер. — Мы немного опоздали.
— Я стоял рядом с вами в это время?
— Совершенно верно. Но где вы изволили находиться, когда я барабанил в дверь вашей гримерной, ведомо одному дьяволу.
— Инспектору это тоже известно, — ответил Файф.
— Благодарю вас, — пробурчал Чан и пригласил Файфа следовать за ним.
