Он бежал и считал калитки. «… Два, три, четыре, пять». Тут он остановился, потом подошел к шестой.
На калитке висел замок. Майкл интуитивно понял, что перелезть нельзя. Иначе на той стороне окажется лишь тьма. Он полез в карман за ключом — единственным ключом, который ему оставил Валтири.
Женщина в платье с оборками была уже ярдах в шести-семи. Она приближалась спокойно и неторопливо, словно была уверена, что времени у нее достаточно.
Ключ подошел, но не сразу повернулся в замочной скважине. Пока Майкл возился, сзади раздался протяжный вздох, и вдруг что-то холодное надавило на плечо, что-то твердое и шершавое скользнуло по рукаву…
Майкл распахнул калитку, рванулся вперед и упал на засохшую траву. Калитка громко лязгнула. Он ждал с закрытыми глазами, сжимая в кулаках рыхлую землю и былинки.
Лишь через несколько секунд он осознал, что его больше не преследуют. И в воздухе что-то изменилось. Майкл оглянулся на каменную стену и калитку, но не увидел жуткой незнакомки.
Майкл облегченно вздохнул. Теперь бояться нечего — пока, а там будет видно.
— Удалось, — проговорил он, вставая и отряхиваясь. — И впрямь удалось!
Все же особой радости он не испытывал. Произошло нечто странное. И страшное вдобавок.
На выполнение инструкции ушло едва ли больше пятнадцати минут, однако на востоке в тумане уже пролегла оранжевая полоска.
Итак, он пришел. Вот только куда?
«Как вернуться домой?» — вот что подумал Майкл в следующий миг. Он осторожно подошел к калитке, глянул поверх нее и не обнаружил переулка, только высокий берег и темную, окутанную туманом реку шириной ярдов сто. Река медленно текла в рассветном сиянии по всхолмленной безлесой равнине. Лишь трава и низкие кустарники росли по берегам.
Майкл обернулся и окинул взором лежащее перед ним поле. Когда-то тут был виноградник, а теперь лишь сорная трава, да и той негусто. О виноградных лозах напоминали только серые сухие пеньки у покосившихся кольев, да слой прелых листьев.
Когда туман рассеялся, Майкл увидел, что сад примыкает к большому прямоугольному строению. Туда он и направился. За домом вставало солнце, не позволяло его толком рассмотреть. Лишь подойдя ярдов на сто к сооружению, Майкл понял, что оно знавало лучшие времена.
Одно крыло пострадало от пожара — сохранились только кладка и обугленные балки. Майкл не разбирался в архитектуре, но сразу предположил, что это европейский стиль — кажется, примерно так сложены французские шато. Зданию могло быть лет триста, а то и больше. И ни единого признака жизни.
