— Но они говорят, что жить вы будете не так долго, как другие.
— Да. Хотя бессонница, скорее всего, отнимет у меня меньше лет, чем у кого-то курение.
Он нахмурился, поскольку только что закурил новую сигарету и не хотел, чтобы ему напоминали о последствиях курения. Поэтому изменил тему.
— Как вы живете?
— Сегодняшним днем.
— Вы меня не поняли. Как вы зарабатываете на жизнь?
— Получаю военную пенсию по инвалидности. За потерю сна.
— Они выплачивают вам сто двенадцать долларов. Правильно?
Он не ошибся. Я понятия не имею, как министерство обороны определило величину моей пенсии. Прецедента-то не было.
— Вы же не можете жить на сто двенадцать долларов в месяц. Что еще вы делаете? Вы же не работаете.
— Не совсем так.
— Простите?
— Я пишу докторские диссертации и дипломные работы.
— Не понял.
— Я пишу дипломные и курсовые работы для студентов. Они сдают их, как свои. Иногда я хожу за них на экзамены, в Колумбийский и в Нью-йоркский университеты.
— Это разрешено?
— Нет.
— Понятно. Вы способствуете им в обмане.
— Я помогаю им компенсировать недостаток способностей, заложенный в них природой.
— Есть у вашей профессии название? Официальное название.
«Как же он мне надоел, — подумал я. — Он сам, его вопросы, тюрьма, в которую он меня посадил».
— Меня называют стентафатором[1].
Он попросил меня продиктовать слово по буквам, записал его. Закурил очередную сигарету, меня уже мутило от табачного дыма, пристально посмотрел на меня.
— Что привело вас в Турцию, мистер Таннер?
— Я турист.
— Ну зачем вы так. Вернувшись из Кореи, вы никогда не покидали Соединенных Штатов. Заявление о выдаче вам паспорта подали три месяца тому назад. И сразу прилетели в Стамбул. Почему?
Я замялся.
— На кого вы шпионите, мистер Таннер? На ЦРУ? Или на одну из ваших карликовых организаций? Скажите мне.
— Я не шпионю.
— Тогда почему вы здесь?
Вновь я помедлил с ответом.
— В Антакье есть человек, который изготовляет поддельные золотые монеты. Особенно ему удаются армянские монеты, но он делает и другие. Мастер отменный. Его деятельность не противоречит турецким законам. Он не подделывает турецких монет, следовательно, перед законом чист.
— Продолжайте.
— Я намеревался увидеться с ним, закупить партию изготовленных им монет, контрабандно провезти их в Соединенные Штаты и продать там за настоящие.
— Законы Турции запрещают вывоз из страны предметов старины.
— Это не предметы старины. Мужчина сам их изготавливает. Я бы взял у него документы, удостоверяющие, что проданные им монеты — подделки. Законы Соединенных Штатов запрещают ввоз в страну золота. Продажа поддельных монет по цене настоящих — мошенничество, — тут я позволил себе улыбнуться. — Я сознательно шел на риск. А вот турецких законов я нарушать не собирался. Можете мне поверить.
