— Я могу дать вам деньги.
— Но мы нужны друг другу, брат мой!
«Может, — подумал я, он и принесет пользу. Все-таки он говорит по-испански, как принято в Испании. Для испанца это естественно, но очень может пригодиться. Нет, — пришла в голову другая мысль, — пользы от него не будет. Он будет только мешать и путаться под ногами, но придется брать его с собой. Этот псих впился в меня как клещ».
— Мы поедем?
— Да.
— Сейчас?
— Сейчас.
Он подошел к окну.
— Она еще не вернулась. Подождем ее? Эта толстая шлюха с радостью согласится поехать с нами в Париж.
— Нет.
— Нет?
— Нет.
— Ты не любишь толстушек? Я вот...
— Мы поедем вместе. Вдвоем, Эстебан. Только ты и я. И больше никто.
В его глазах стояла грусть.
— У меня не было женщины. Никогда, никогда, никогда. Один раз я нашел женщину, которая согласилась пойти со мной. Меня обманули. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Я думал, это симпатичная американка, а когда мы поднялись в мою комнату, выяснилось, что это marica из Нью-Йорка. Педик. Конечно, лучше что-то, чем ничего, но, когда настраиваешься на женщину... Так ты не хочешь дожидаться этой толстой...
— Мы найдем женщин в Париже, Эстебан.
— Ага! Ты — мой брат. Ты мне больше чем брат. Ты...
Ему не хватило слов, и от избытка чувств он вновь заключил меня в жаркие объятия.
Прежде чем мы уехали из Мадрида, я отвел Эстебана в парикмахерскую, где его побрили. Он сопротивлялся, как мог, но я нашел веский аргумент, указав ему, что французы бород не носят. Без бороды он напоминал, скорее, не анархиста, а потерявшегося ребенка. Затем я заставил его подстричься и подстригся сам, чтобы моя прическа больше напоминала прическу высокого мужчины, запечатленную в паспорте, а не Ивена Таннера, фотоснимки которого появились и в испанских газетах. После чего с Эстебаном в одной руке и «дипломатом» в другой я отбыл из столицы Испании.
На поезде мы доехали до Сарагосы, на автобусе — до Лериды. Еще один автобус доставил нас в Сорт, маленький городок в двадцати милях от границы. В Сарагосе я ненадолго оставил Эстебана в ресторане, а сам прошелся по магазинам и потратил немного денег. Когда я вернулся, он еще ел. В автобусе — спал. Автобус до Сорта не отапливался, мы продрогли, потому что солнце село, а по салону гулял холодный ветер. Я дал Эстебану свитер высокого мужчины, и он вновь заснул. Мне же оставалось лишь пожалеть об оставленном в аэропорту ирландском твидовом пиджаке. Не сообразил я и запастись фляжкой бренди.
