Однако Кейзерлинг не унимался. Он был рыцарем по духу, это раз, а во-вторых, в глубине души ненавидел всех русских вообще и их нелепого царя — в частности. Он положил себе непременно спасти Анхен и непременно жениться на ней.
Кейзерлинг отправился в действующую армию — это был июль 1707 года, война со Швецией в полном разгаре — и вновь приступил к Петру с просьбами разрешить брак с Анхен.
Петр пожал плечами:
— Когда-то я и сам намеревался жениться на ней, но она вами прельщена и развращена, так что я ни о ней, ни о ее родственниках ничего ни слышать, ни знать не хочу!
А неугомонный Алексашка не преминул подлить масла в огонь:
— Девка Монс — подлая шлюха! Я сам с ней развратничал столько же, сколь и ты!
Ну это было слишком сильно сказано, поскольку Алексашка «развратничал» с Анхен всего лишь раз, но рыцарь Кейзерлинг взбеленился и полез в драку. Петр и Алексашка спустили его с лестницы и остались в уверенности, что теперь-то пруссак успокоится.
Однако пруссак оказался редкостно упрям. Надо отдать должное Анхен: она подогревала его чувства, как могла, понимая, что это ее последнее спасение. И немало тех приворотных зелий, которые некогда настаивались для Петра, были преподнесены Георгу Иоганну. А впрочем, Кейзерлинг и без всяких зелий был сентиментален, упрям, благороден — Анхен повезло куда больше, чем она того заслуживала! И он все же переупрямил своих противников: в 1711 году получил-таки разрешение на брак с «девицей Монс»!
В это время отношения Петра и Марты Скавронской (она уже звалась Екатериной Алексеевной) стали настолько прочными, что никакие прежние привязанности не могли их разрушить. Поэтому неугомонный Алексашка немного поуспокоился и махнул рукой на Анхен.
Увы, спустя полгода после свадьбы посланник Кейзерлинг умер по пути в Берлин, куда был вызван своим правительством.
Анхен, получив это известие, не пролила ни единой слезы. Честно говоря, некогда было! Следовало немедленно закрепить за собой наследство супруга. Почти одновременно с новостью о смерти мужа Анхен узнала, что на все имущество Кейзерлинга в Курляндии и Пруссии намерен наложить лапу его двоюродный брат, ландмаршал прусского двора.
Анхен мгновенно развила бурную деятельность. Первым делом она написала брату своему Виллиму, который в это время носил звание генерал-адъютанта и состоял при Петре (!), питавшем какую-то поистине роковую привязанность к членам семейства Монс. Виллим из очаровательного (сущий Купидон!) ребенка превратился в обворожительного молодого человека, обладавшего поистине бесовским обаянием. Государь к нему весьма благоволил, а уж государыня-то Екатерина Алексеевна!..
