— Ишь, чего удумали, мягкое стекло… — приговаривал он, теребя в руках выброшенный рваный полиэтиленовый пакет.
А позже, сначала Валентин, а потом и Евгений обратили внимание, что местные мальчишки собирают выброшенные пакеты и относят их в священную рощу, где обитал Ромил.
Раздумывал Стас недолго — в тот же день начал собираться. А Валентин и Евгений посмеивались, строя самые несуразные предположения — зачем богам пленка, в теплицах, что ль, жить собираются? Впpочем, шутить было как-то не особо pадостно… тоска накатила.
Начальник отправился в дорогу как только воевода отрядил ему в проводники Кокоря. Ведмедь не особо расспрашивал о цели похода — надо, значит. Хотя, возможно, — это было всего лишь очеpедное «баловство».
Ветер свистел в частоколе на валу, серое небо пыталось свалиться на голову людям; иногда, казалось, погода начинает улучшаться, но опять и опять падали редкие капли дождя — падали из обнадеживающих светлых облачков. А может — ребятам просто чудилось, что облачка обнадеживающие…
— Видел как Стас-то обрадовался?.. — спросил Женька, втаптывая одинокую жухлую травинку в землю. — А ведь не выяснит ничего — пуще прежнего расстроится. Нам чего — только Олимпиаду пропустим, да, может, водку или, там, вино, будем пить не до восьми вечера, по расписанию, а когда захочется…
Валентин обернулся — до того он рассматривал участок глубоко разрытой земли, которому через несколько дней предстояло стать их жильем — строили «добры молодцы» быстро. Воевода приказал поставить его специально для ценных гостей на другом краю поселения. Да и негоже Звягу со Снежаной лишний раз заботить — у них и без того хлопот полно.
— Чего это, Жень, про водку-то?
— Чего… — ворчливо отозвался тот, — забыл уж в армии, иль не знал никогда? «Вино-воды» позже восьми не работают и баста. Я тебе что втолковываю? — плевать на водку-то, гадость она и есть, а вот семью оставить…
Шофер отвернулся обратно, зачем-то кивнул волхву, который как раз проходил мимо. И пожалел, что не знает языка. Так, пару слов. Женьке с языком было попроще — в отсутствие Стаса только его знания, да еще Толокно, котоpого Женька в шутку пpозвал стpуктуpальным лингвистом, выручали их.
— Может быть… Мне здесь нравится. Но… Жень, помнишь хуннов? — Валя невольно потеp зажившее пpедплечье.
— Забудешь такое! Я уж рад был, что отсюда смотрел… А как вы потом на этом окровавленном чудище прикатили… Бррр! — Женька поежился и встал с короткого бревна, на котором сидел уже около часа. — Давай, что ли, делом каким займемся, пока Саныча нет.
