Миронег загляделся на факел и не заметил, куда исчез провожатый. Он то ли скрылся в кустах, хранивших на своих ветвях кромешную тьму, то ли просто растворился в лунном свете, как посчитал сам Миронег.
Настало время назначенной встречи. Миронег ждал, но ничто не выдавало приближения нового человека. Тишина была такая, что звук собственного дыхания казался лекарю излишне громким.
— Здрав будь, хранильник, — раздался негромкий голос справа от Миронега.
— Здравствуй, коли не шутишь, — ответил лекарь, пытаясь различить собеседника через листья.
— Ты не удивлен?
— В жизни все бывает, каждый раз дивиться — отпущенного века не хватит.
— Зачем же тогда пришел? Ведь опасно… Может, все же удивлен?
— Любопытство привело. Интересно, какое дело стоит такого приглашения и приема.
— Любопытство — плохое чувство, повредить может. Репутации там, здоровью…
— Ой ли? Пугаете?
— Да нет, размышляю… А ты пуглив, хранильник?
— Надеюсь, нет. Могу даже вынести вид внешности своего собеседника.
— Это и есть любопытство. Что ж…
Из темноты выступило бледное лицо. Миронег разглядел отливающую синевой под луной густую, давно не стриженную темную шевелюру и всклокоченную бороду, казавшиеся еще темнее на трупном фоне гладкой молодой кожи. Под стерней густых усов проступали неестественно алые губы, вытянутые в строгую линию.
— Давно не видел нормального человеческого лица, — пожаловался незнакомец. — Хотя, если честно, только необходимость принудила меня нарушить свое затворничество.
— Ты из монахов будешь? — предположил Миронег.
— Я не христианин, — отвечал незнакомец.
В стольном Чернигове с богатой и влиятельной епископской кафедрой говорить так мог глупец или сумасшедший, но перед лекарем стоял разумный человек, обдумывающий свои слова и отвечающий за них.
— И ты тоже не христианин, хранильник, — сказал незнакомец, не спрашивая, а утверждая это. — Иначе я не обратился бы к тебе.
— Кто же ты? — спросил Миронег, мало надеясь на честный ответ.
— Вы называете меня князем Черным, — сказал незнакомец, и на лице его отразилась гордость за имя. — Это я основал ваш город, когда был жив.
— Я иначе представлял себе мертвых, — сказал Миронег. Может, перед ним безумец? Хотя… Сего дня — особая ночь…
— Не веришь, — опять не вопрос, а утверждение. — А так?
Незнакомец пошевелился, словно желая развести руками кусты и подойти к Миронегу поближе.
И на неживой лунный свет появилось удивительное создание. Оказывается, незнакомец был человеком только по шею. Ниже начиналось покрытое угрожающе острыми перьями соколиное тело. Мощные ноги с крючковатыми когтями прочно вцепились в поросшую травой землю, гладкий хвост смял неосторожно приблизившиеся ветви кустов и деревьев.
