это не всегда просто оборот речи. Кабана разделали там же, на полу, растащив куски по оставшимся в целости частям стола. С не меньшим энтузиазмом накинулись на медвежатину, зато от дичи отмахивались, отодвигая блюда женам и сестрам. Мужчина — хищник, и поедать себе подобного ему не зазорно!
Ах, как хорошо, что нам никогда не доведется побывать на великокняжеском пиру! Наши чуткие носы, хотя и привыкшие к городскому смогу, мгновенно заложило бы от вони, шедшей от пропотевших тел и нестираных одежд. Сочащиеся растопленным жиром куски мяса гости брали руками, а засаленные ладони вытирали о край стола или об одежду снующих рядом слуг. А то, что пели на пиру скоморохи, было разительно далеко от целомудренных былин, читанных нами в детских книжках. Там, на пирах, начинал свое победное шествие русский мат; когда скоморох на мгновение замолкал, не в силах подобрать слово для точного отображения того или иного непотребства, в ход шли слова тюркские, угорские, да какие угодно, лишь бы это укладывалось в скоморошью скороговорку.
Епископ Нифонт сидел за отдельным столом справа от княжеского и с неодобрением глядел на кривляния скоморохов. Содержания их песен он, конечно, не понимал, учить варварский язык было ниже достоинства епископа, но скоморохи сильно шумели, а Нифонт привык к благостности деликатного церковного многоголосия. Но что поделать с варварами?
— Мне кажется, гости перепились достаточно, чтобы мы могли поговорить без помех, — сказал князь Игорь, наклонившись к Ярославу.
— Давай поговорим, — позволил Ярослав, немного склоняя голову в княжеском венце.
— Объясни мне, брат, ради чего гибли мои северцы и новгородцы под Киевом?
— Ради славы и долга, как я понимаю…
— Оставь! Объясни, брат, почему дружина Святослава и твоя дружина не пришли на помощь? Кобяк привел в свои вежи одного из десяти, я с Кончаком — двух из трех. Почему?
— Разве мы знали, что вам нужна помощь?
— Не знали? Вы не видели, как снимаются с места черные клобуки? Или не поняли, куда их мог направить князь Рюрик?
— Мне жаль твоих погибших, Игорь, — печально вздохнул Ярослав. — Мы со Святославом молились за них, заказали заупокойную. Здесь, в Чернигове, служил сам епископ, так все, кто был на службе, не могли сдержать слез… А все-таки фряги вина делать не умеют, кислятина! Ты не находишь?
— Подожди с фрягами, брат, — Игорь старался не раздражаться, понимая, что этого и ждет Ярослав. — Понимает ли Святослав, понимаешь ли ты, что после этого разгрома Ольговичей и близко не подпустят к великому княжению киевскому?
