— Послушай, дорогуша, — с некоторой даже доброжелательностью продолжила Тёкк. — Твое сознание для меня открытая книга. Мне известно даже то, о чем ты сама не догадываешься, хотя эти сведения тоже находятся в твоем мозгу. Вот что я там высмотрела. Прежде всего, тебе, оказывается, хорошо известно, что после казни Нидхегг вернулся на это место, оживил усопшего Эрика и сделал из него раба Смерти. Я могу также поведать, что в ту пору ты еще удивилась, почему он не заколдовал и трупик твоего дорогого сыночка? Теперь ты знаешь ответ. Твой сыночек похоронен вовсе не здесь. И даже совсем не похоронен. — Тёкк улыбнулась, вновь погладив по волосам привязанную женщину. — Я вижу насквозь все, о чем ты думаешь. Знаю даже то, о чем ты и не догадываешься. Так что не сомневайся. Это все правда. Просто до поры до времени Повелительница Тьмы скрыла от тебя все, что случилось тогда на самом деле.
— Что?..
— Что я с ним сделала? С ним все в порядке, он живет в моем замке.
— С-с ним… в порядке? Он здоров?.. — заикаясь, спросила Песнь Крови.
Эти вопросы вызвали у Тёкк новый взрыв смеха. На мгновение черты ее лица исказились, красота растворилась в отвратительной гримасе демона. Спустя мгновение прежний образ прекрасной женщины возвратился. У ведьмы было отличное настроение, она только что не пела, продолжая поглаживать волосы воительницы.
— Если бы ты знала, как мне хотелось рассказать тебе о нем. Он очень привлекательный юноша, статный, сильный, вылитый Эрик, хотя, конечно, моложе. Я исцелила его, понимаешь, о чем я? Помогла ему стать настоящим мужчиной.
— Торбьёрн… жив? Ты лжешь! Я умоляла оживить его, его жизнь должна была стать частью сделки. Иначе я отказывалась дать клятву на верность Хель. Однако сама богиня сказала, что это невозможно, ведь он слишком долго провел в стране Мертвых.
— Теперь его зовут Локит. Ну, если до конца честно, он не совсем живой, пока еще не совсем. Но очень скоро, когда я познакомлю его с родной сестрой, и когда он ощутит кровь своей первой женщины и сладость подобного выбора, он полностью воспрянет.
— Нет! — Песнь Крови вновь забилась в веревках. — Ты не посмеешь сделать из моего сына чудовище Тьмы.
— Почему чудовище? — Тёкк даже отпрянула.
— Ковна! — взмолилась Песнь Крови. — Не позволяй ей так поступать. Я уверена, даже ты не сможешь смириться с подобным святотатством. Сделай что-нибудь, останови ее! О каком королевстве ты можешь говорить, если этот монстр вырвется на свободу. Пытай, убей меня, но я заклинаю, подумай о себе. Не позволяй ей…
