А еще раньше их выпустили из страны с похищенной девушкой.
Интересное получается кино.
Если эта компания так запросто может гонять самолеты мимо таможни, то о катерах для поимки беглого сотрудника службы безопасности и говорить нечего. Барабин не удивился бы и подводной лодке.
Однако за ним не послали даже весельной шлюпки, и Роман почувствовал себя неуловимым Джо, которого никто не ловит, потому что он никому не нужен.
С одной стороны это было хорошо. Море тихое, берег близко — можно праздновать спасение.
А с другой стороны все очень грустно. Ведь люди в черном по большому счету правы.
На кой черт им его ловить? Миллион он потерял, девчонку не спас, и теперь для него самый лучший выход — утопиться в море самому.
Другой бы на месте Романа, пожалуй, так и сделал. Но Барабин был принципиальным противником самоубийства.
К тому же его отвлекло от черных мыслей новое видение.
Он уже заплыл далеко за скалу, и замок скрылся из виду, зато в поле зрения появилось солнце. Каменистый берег сменился роскошной цветущей долиной, которая полого поднималась к отдаленным горам и переливалась всеми оттенками зеленого.
И оттуда, сверху, по тропинке спускалась девушка в белом платье с красной вышивкой и с черными кудрявыми волосами.
Это была первая одетая девушка, которую увидел Барабин с тех пор, как покинул Москву. Но в таком положении знойная красавица оставалась недолго.
Она шла купаться, не видя Барабина, который плыл ей навстречу со стороны солнца.
Затянувшееся купание в одежде ему изрядно надоело, а тут как раз было удобное место, чтобы выбраться на сушу.
А девушка, наоборот, спешила к воде, проворно перебирая босыми ногами. И купаться в одежде она отнюдь не собиралась.
Еще не добежав до песчаного пляжа, она изящным движением на ходу стянула с себя платье, под которым не было ничего, кроме бархатной кожи, покрытой ровным непрерывным загаром.
Платье полетело в траву, а девушка устремилась к воде, все еще не замечая Барабина, который был уже совсем рядом с берегом.
Когда ее ступни погрузились в пену прибоя, его ноги как раз коснулись дна.
И еще несколько секунд они продолжали двигаться друг другу навстречу.
А потом Барабин поднялся из воды, и девушка заметила его.
Вскрикнув, она прикрыла груди руками и молниеносно погрузилась в воду — и это тоже отличало ее от девиц из замка.
Те с визгом разбегались, убоявшись острых клинков и зверского вида разгоряченного боем Барабина — но они даже не пытались прикрыть свою наготу. А у смуглой купальщицы, как видно, были другие понятия о приличиях.
