Гриша позвонил после обеда. У него сегодня было только две пары. Молодой человек рано освободился от занятий и зашел в управление. Узнав, что его возлюбленная сегодня свободна, он сразу и позвонил.
— Можешь меня навестить. Только без глупостей, — предупредила Таня и повесила трубку.
Назарова своим бабьим чутьем прекрасно понимала, что привязала к себе избалованного девичьим вниманием парня тем, что держала с ним дистанцию и не раскисала. Свое общество она для Гриши специально дозировала. Парень вынужден был выпрашивать у нее возможность побыть вместе. Таня не была опытной кокоткой, но она любила не Гришу, а потому голову не теряла.
Ерожин-младший не заставил себя долго ждать. Он явился с букетом тюльпанов и тортиком.
— Опять у папы Вити деньги клянчил? — не без иронии поинтересовалась молодая хозяйка, принимая дары.
— Нет, у мамы, — ответил Гриша и покраснел.
— Еще лучше. Сколько раз я тебе говорила: или зарабатывай сам, или перестань изображать Рокфеллера, — отчитала Таня ухажера, поставив тюльпаны в вазу.
Гриша снял ботинки и, пользуясь тем, что возлюбленная держала вазу и ее руки были заняты, обнял Таню сзади.
— Не приставай. Я хочу с тобой поговорить, — огрызнулась она и присела в кресло.
Гриша пристроился рядом на пол и стал гладить девушке ноги.
— Подожди ты со своими нежностями.
Сказала, хочу поговорить. — Голос Тани звучал строго, но Гриша внимания на это не обращал. В нем, кроме одного молодого желания, ни чувств, ни мыслей не осталось. Назарова поняла, что говорить с ним сейчас бесполезно, встала и пошла в свою комнату. Гриша разделся мгновенно. Она еще не успела снять халат, а он уже был без брюк, рубашки и трусов. Таня оглядела молодого человека, отметила его боевую готовность и, вздохнув, улеглась на свою узкую лежанку.
Гриша в отличие от отца был с ней нежен.
Он любовался ее телом, целовал коленки и грудь, и брал ее так, словно она была не из плоти, а из хрусталя и могла рассыпаться. Все это ей было приятно. Отвращения к молодому и красивому самцу она не испытывала, но не испытывала и сильной страсти.
— Какой же ты теленок, ласковый и глупый, — шептала Таня и прикрывала глаза.
— Я тебя люблю, — повторял Гриша, уплывая с ней в розовый чудесный мир, и ему казалось, что и возлюбленная разделяет все его чувства.
— Я выйду за тебя замуж при одном условии, — сказала Таня и ушла в ванную.
Гриша уселся на тахту, глазами преданной собачки проводил ее до двери и крикнул:
