Витя. А их-то за что? За Тараса Бульбу?…
Гуревич. Плевать в твою Бульбу!… За то, что они опередили нас в географической приближенности к Европе и…
Прохоров. И в исторической ненависти к жидам…
Алеха (в подражание своему патрону). У меня есть предложение: разжаловать товарища Прохорова в мои ординарцы за вульгаризм и лишить предстоящей рюмахи…
Гуревич. Ну, это уж слишком! Шутнику надо просто дать немножко по шеям…
Прохоров подходит к Алехе и слегка дает ему «по шеям».
Боже! Они опять все перепутали!… Ну, да ладно. Скажите-ка мне лучше, вы готовы к подвигу: а кто из вас любит французиков?
Все. Все!
Гуревич (саркастически). Все?
Все (опомнившись). Никто!
Гуревич. Ну, то-то же. Тут уж слишком обильный криминал: и правый бок Багратиона, и живот Александра Пушкина, и левый глаз Кутузова, и…
Коля (пьяненький). Но это же турки!… Глаз у Кутузова…
Прохоров. При чем здесь турки? Какие еще такие турки?! Всех турок уже давно перестрелял из ружья наш болгарский товарищ Антонов на площади святого Петра в Риме. А я лично видел хорошую картину: на ней изображен Кутузов, и он въезжает на коне не помню куда, но с двумя глазами…
Гуревич. В том-то все и дело. Русский не должен быть одноглазым. Вот они – они могут себе позволить эту роскошь, все эти адмиралы Нельсоны-Рокфлеры. А мы – нет, мы не можем. Тревожная обстановка во Вселенной обязывает нас глядеть в оба. Да.
Аплодисменты.
Коля. Но… Лиссабон… наш такой красивый Лиссабон!…
Прохоров. А это еще что за Лиссабон? Что такое вообще – Лиссабон? Облить его водой со всех сторон и никого не выпускать! Вот так. Или – поджечь его со всех сторон и никого не выпускать!…
Гуревич. Одно только слово «Лиссабон» – мне уже противно слушать. У меня разливается желчь, когда при мне говорят «Лиссабон». А разве должна разливаться желчь у человека? Нет, она разливаться не должна… Значит, и Лиссабона быть не должно!
Аплодисменты.
Тебе, Коля, нужен Лиссабон?
Коля. Не-а…
Гуревич. А тебе, Витя?
Витя. Нисколечко.
Гуревич. Вот видите: на свете существуют вещи, решительно никому не нужные, – цветут, благоухают и существуют. Тогда как человечеству не хватает самого насущного. Короче, Лиссабона не будет… Но при этом могу ли я рассчитывать на своих стратегических союзников?
Все (вразнобой). Можешь, можешь, Гуревич! Давай еще шлепнем по маленькой!…
Гуревич. Самое время.
Шлепают по маленькой.
Сережа. Добрый день, быть может, вечер, я знать, конечно, не могу, привет от чистого сердечка я передать тебе спешу. Здравствуй, покойная мама, с приветом к тебе твой сын Федя. (И вдруг захохотал – необычайно – ведь его никто не видел даже улыбающимся. Прохохотав и закрутившись волчком, падает на пол, бьется в странных пароксизмах.)
