— Задача остается прежней: держать главный объект, — с долей раздражения ответил Штурмин: мол, отвлекаешь по каким-то пустякам.
Но сподобился, повернулся к патлатому, от количества серого вещества у которого начинал зависеть исход незапланированной встречи. Подавил в себе желание подозвать его пальчиком, ибо сейчас пока требовалось одно: одновременно и припугнуть, и успокоить банду. Дать им понять: абордажи не только не нужны, а чреваты серьезнейшими осложнениями. Но мы позволим вам спокойно уехать. И то лишь потому, что заняты более важными делами.
— Дорога, а она отсюда единственная, перекрыта армейским спецназом и ОМОНом, поэтому… — собрал воедино все сведения Олег и даже сочувственно развел руками: извини, братан, что не получилось нас повязать. — Я дам команду, чтобы вас пропустили беспрепятственно. И быстро отсюда, пока мы заняты своими делами.
Долго, очень долго соображал старший — не меньше минуты. Точку помог поставить появившийся наконец из дюн Жора.
— Здесь все нормально, — крикнул он, привлекая к себе внимание.
Рюкзак стоял у ног Майстренко, и, скорее всего, именно по нему уральцы вспомнили путавшегося под, ногами бомжа. Сейчас он держал в руках пистолет, проявился как друг прокуратуры, а это означало, что на косе происходят свои разборки, от которых в самом деле лучше держаться подальше.
— Отпустить всех, — признал поражение патлатый. Тряхнул волосами и закричал, желая как можно быстрее прервать неприятную для уязвленного самолюбия процедуру: — Быстрее!
Повар и Григорий Григорьевич, как чертики из табакерки, извлеклись обратно. Почуяв в Олеге свою единственную и нежданную защиту, подались к нему.
— Но Богдану все равно передайте от меня привет, — указал им пальцем уралец. Посмотрел на Штурмина, потом на дорогу: она открыта?
— Открыта, — подтвердил Олег. — Мои вас пропустят, — и для убедительности взял у Клинышкина телефонную трубку.
«А про милицию не знаю», — добавил про себя. Ловить по стране стволы и разбираться с группировками — обязанности МВД и контрразведки, а они особо не жалуют, когда в их огород влезают с прополкой другие. Да и то: мало ли какая разработка может идти по их линии. Кесарю, как говорится, кесарево, а мак — он в одном случае деликатес, во втором — наркотик…
Машины уральцев покрутились на узкой асфальтовой ленте, но сумели отвернуть морды от остающихся на дороге и понеслись, уменьшаясь на глазах, в узкий сосновый коридор. Убедившись, что опасность миновала, Олег подошел к Клинышкину, молча пожал ему руку. Улыбнулся и девушке. Жора подбежал сам:
