И еще она сказала, что в ее памяти останется каждая минута наших встреч, и я знал, что это правда, и что она благодарна мне за все, и что это чувство останется в ней навсегда…
Она заснула, когда было уже светло, и лучи солнца окрасили кожу ее прекрасного, совершенного по форме тела в нежный розовый цвет, покрыли прозрачным, золотистого оттенка лаком бесценную картину, не менее древнюю, чем история человечества, и это было последнее, что запечатлелось в моем сознании перед тем, как я закрыл глаза.
Это был сон без видений, душный кошмар, объявший все существо мое паническим страхом, навалившийся на меня невыносимой болью, от которой сразу же свело в судороге кисти руки челюсти. Боль разбегалась по радиальным кругам из моего левого колена ослепительными пульсирующими вспышками, сжигающими в золу нервы и мышцы, сдирая с позвоночника и костей окровавленные лохмотья. Это продолжалось вечность и продолжалось бы еще столько же, но я неожиданно очнулся и увидел над собой ее встревоженное лицо:
— Что с тобой? Что с тобой, мой мальчик? Тебе приснилось что-нибудь страшное? Ты ужасно крикнул во сне!
Я кивнул, еще в полной мере не придя в себя, но уже ощущая прилив животной первозданной радости здорового существа, благополучно добравшегося до своего жилища и как никогда до этого ощутившего всю прелесть полумрака родной пещеры и надежную толщину ее стен. И все же в самой глубине сознания страх остался, мне казалось, что исчезнувшая с дурным сном боль притаилась и ждет своего часа, пульсируя от нетерпения и жадности. Но вскоре прошло и это.
Она схватила мою голову и, прижав к груди, говорила какие-то смешные слова, очень похожие на те, что говорят своим детям матери, когда хотят их успокоить и приласкать.
Пока она была в ванной, я приготовил завтрак. Похоже было на то, что самообладание вернулось к ней полностью — мы сидели за столом и говорили на самые разные темы — начиная от ожидаемых мод наступающего зимнего сезона и сегодняшней погоды и кончая предположениями об истинных причинах визита Никсона в Китай. Это был легкий, непринужденный завтрак двух людей, чрезвычайно приятных друг другу, которым предстоит провести совместную уйму свободного времени в местности с ограниченным набором развлечений — пляжем, ресторанчиком с меню из восточных блюд и таким же трио, изредка, по заказу интеллигентных посетителей, разнообразившим дикую танцевальную программу Второй рапсодией Листа, и летним кинотеатром со своей небольшой, но постоянной фильмотекой.
