— Возможно, нет, но Шрилуур стоит риска. Виеквайи, возможно, не самый привлекательный народ в Галактике, но они всегда держат ухо востро. И если кто-то и может сказать нам, где начать искать Роа или членов твоего клана, то это будут они.
Дрома нервно дернул себя за усы.
— Давай просто надеяться, что у тебя для этого достаточный уровень феромона.
Хэн отмахнулся.
— Они общаются так только друг с другом. Я всегда умудрялся обходиться общегалактическим, — он ухмыльнулся. — Хотел бы я увидеть, как ты будешь угадывать то, что виеквайи собираются сказать.
— Издать запах.
— А?
— Что за запах виеквайи собираются издать.
Хэн провел языком по внутренней стороне щеки, медленно кивнул и быстро включил навигационный компьютер.
— Может быть, нам повезет на Шрилууре, и придется садиться в песчаную бурю, — произнес он легкомысленным тоном.
— Дополнительная маскировка для корабля?
Хэн огрызнулся:
— Нет, так я смогу понять, сколько нужно песка, чтобы заткнуть ту вечно двигающуюся машину, которую ты называешь ртом.
Дрома скорчил гримасу, потом намеренно вздохнул.
— Думаю, мне просто не нравится идея так сильно приблизиться к пространству хаттов — независимо от того, есть ли поблизости йуужань-вонги или нет. Между ринами и хаттами не сохранилось никакой любви. Многих из нас брали в рабство, чтобы развлекать тот или другой двор. Некоторых моих предков хатты Десилийик требовали для предсказаний. Когда спрогнозированное событие не наступало, хатт заставлял своих прихвостней убить рина или накормить им придворного зверя.
— И они верны себе, — согласился Хэн. — Но даю тебе мое слово, ни один хатт не остановит нас в поисках твоего клана. Мы скоро вернем твою семью.
— Тогда мы сможем начать искать твою, — пробормотал Дрома.
Хэн бросил на него раздраженный взгляд.
— Не хочешь объяснить это?
Дрома повернулся к нему.
— Для начала, ты и Лея. Если бы не я, ты был бы сейчас с ней. Я могу только надеяться, что она найдет в своем сердце место для того, чтобы простить меня.
Хэн поджал губы.
— Ты не имеешь никакого отношения к тому, что между нами произошло. Проклятье, это даже не между мной и Леей. Это между мной и… — он махнул рукой на звезды за иллюминатором, — этим.
Мгновение Дрома молчал, потом произнес:
— Даже друзей нельзя защитить от судьбы, Хэн.
— Не говори мне о судьбе, — огрызнулся Хэн. — Ничто не постоянно — ни эти звезды, ни, разумеется, то, что происходит с нами в жизни, — он сжал кулаки. — Они определяют мою судьбу.
