И что я могу ответить?
Как на вводной лекции в астро-курсах с нами беседовал Джеймс Макнамара, капитан шаттла «Эксплорер», человек, осуществивший первый контакт… Как он рассказывал всем известное – про обезумевших после джампа хиксоидах и впавших в кому алари… а потом добавил то, что никогда не говорится на публике.
«Мы думали, что случившееся – гибель человечества. Но оказалось, что это его спасение. В тот день, когда чужие научатся переносить джамп, независимости Земли наступит конец».
Вот он, конец. Счетчик, не сошедший с ума после джампа.
– Я – друг… – прошипел рептилоид. – Я – друг, я – друг…
Самое сложное в космосе – это вовсе не летать. Самое сложное – ориентироваться. Даже на околоземной орбите это очень ответственная процедура, что уж говорить о межзвездном пространстве.
Моя птичка ориентируется по шести звездам. Вначале я грубо навел датчик на Сириус – машина придирчиво сверила его спектр с эталонным и согласилась с моим мнением, что это именно Сириус. Потом, несколькими толчками двигателей ориентации я нацелился на Фомальгаут. Дальше компьютер будет работать сам. Шесть ориентиров. И вычисления – миллионы, миллиарды операций, чтобы рассчитать ту цепь прыжков, что выведет «Спираль» к Солнечной системе, более того – именно к Земле.
Если мой челнок выскочит из джампа где-нибудь в районе Марса – меня, вероятно, спасут. Если в районе Плутона – придется уходить на повторный заход… такое бывает довольно часто. Но порой энергия или кислород кончаются раньше, чем челнок выходит к Земле. А иногда от серии джампов пилоты впадают в гиперпространственную эйфорию. И начинают бесконечные прыжки в никуда – джамп ради джампа, пока не иссякнет энергия…
Я развернулся в кресле и посмотрел на рептилоида. Счетчик сидел на цилиндре джампера – жутковатая фигура, что-то вроде маленькой ожившей горгульи.
– Как мне тебя называть? – спросил я.
Наверное, он размышлял – но очень быстро. Казалось, что ответ был готов мгновенно.
– Зови меня Карел.
– Это человеческое имя.
– Да. Так звали первого… – пауза, рептилоид втягивал воздух, чтобы продолжить фразу, – представителя вашей расы… с кем мы наладили общение.
– И ты считаешь это достаточным основанием, чтобы позаимствовать его имя?
– Да. Я не прав?
– Какая разница, – я пожал плечами.
Теплокровная яйцекладущая ящерица по имени Карел смотрела на меня прозрачными голубыми глазами. Ожидающе смотрела.
– Я – Петр.
– Это имя связано с твоими религиозными убеждениями?
