— Конечно, понимаю, — ответила она.
Макил улыбнулся и начал доедать свой завтрак. Солли уловила в его голосе какие-то новые нотки. Смутная тревога породила догадку, и она тихо спросила:
— Ты скоро оставишь меня?
— О-о! Посланница звезд читает мои мысли. Да, госпожа. Через десять дней наша труппа отправляется в турне по Сорока государствам.
— Ах, Батикам, мне будет не хватать тебя! Ты стал для меня здесь единственной опорой… единственным человеком, с которым я могла поговорить или насладиться сексом…
— А разве это было?
— Было, не часто, — со смехом ответила она.
Ее голос немного дрожал. Макил протянул к ней руки. Солли подошла и села к нему на колени. Наброшенный халат упало с ее плеч.
— О, прекрасные груди посланницы, — прошептал он, касаясь их губами и лаская рукой. — Маленький мягкий живот, который так хочется целовать…
Реве вошла с подносом, поставила его на стол и тихо удалилась.
— А вот и твой завтрак, госпожа, — сказал Батикам, и Солли, вскочив с его колен, вернулась в свое кресло.
— Ты свободна и поэтому можешь быть честной, — произнес Батикам, очищая плод пини. — Не сердись на тех из нас, кто лишен всех прав на подобную роскошь.
Макил отрезал ломтик фрукта и передал его Солли.
— Он имеет вкус свободы. Узнай его. Это лишь намек, оттенок, но для нас…
— Через несколько лет ты тоже станешь свободным. Мы не потерпим ваш идиотский рабовладельческий строй. Пусть только Уэрел войдет в союз Экумены, и тогда…
— А если не войдет?
— Как это не войдет?
Батикам пожал плечами и со вздохом сказал:
— Мой дом на Йеове, и лишь там меня ожидает свобода.
— Ты прилетел с Йеовы? — спросила Солли.
— Нет, я никогда не был на этой планете и, возможно, никогда не буду,
— ответил он. — Какую пользу может принести там макил? Но Йеова — мой дом. Это планета моей свободы. И если бы ты знала…
Его кулак сжался до хруста костей. Но он тут же раскрыл его мягким движением пальцев, как бы позволяя чему-то уйти. Батикам улыбнулся и отодвинул от себя тарелку.
— Мне пора возвращаться в театр, — сказал он. — Мы готовим новую программу ко Дню Прощения.
Солли провела весь день во дворце. Она настойчиво пыталась добиться разрешения на посещение правительственных рудников и огромных ферм по ту сторону гор, которые считались источником всех богатств Гатаи. Неделю назад, столкнувшись с бесконечным потоком согласительных протоколов и бюрократией Совета, она решила, что ее пустили по кругу бессмысленных встреч лишь для того, чтобы чиновники могли показать свое мужское превосходство над женщиной-дипломатом. Однако недавно один из бизнесменов намекнул ей об ужасных условиях, царивших на рудниках и фермах. Судя по его словам, правительство скрывало там еще более грубый вид рабства, чем тот, который она видела в столице.
