– Было бы неплохо, – вдруг сказал Леклерк, – если бы вы тоже приняли участие во всем этом, когда появится Мотыль.
– С удовольствием.
– Когда вернетесь.
Адрес нашли по карте. Роксбург Гарденс, 34, – сбоку от Кеннингтонского шоссе. Дорога вскоре стала грязнее, дома – гуще населенными. Газовые фонари светили желтыми плоскими кругами, они были как бумажные луны.
– Во время войны нам для штаба дали общежитие.
– Может, опять дадут, – предположил Эйвери.
– С прошлого раза, когда мне пришлось делать то же самое, прошло двадцать лет.
– Вы один тогда пошли? – спросил Эйвери и тут же почувствовал неловкость. Леклерк был очень раним.
– В то время было проще. Мы могли сказать, что они умирали за родину. Мы не должны были сообщать подробности; никто не ждал от нас этого.
«Мы, значит…» – подумал Эйвери. Верно, кто-нибудь из тех парней, одно из тех улыбающихся лиц, что висят на стене.
– Каждый день кто-нибудь из летчиков погибал. Мы делали разведывательные полеты, как вы знаете, ну, и особые операции… Иногда бывает стыдно: не могу даже вспомнить имен. Они были так молоды, некоторые.
Перед мысленным взором Эйвери пробежала печальная вереница страдальческих лиц; матери и отцы, девушки и жены, он попытался разглядеть Леклерка среди них, простоватого, но твердо стоящего на ногах, как выглядит политический деятель на фоне катастрофы.
Они стояли на возвышенности, с которой открывался довольно удручающий вид. Дорога спускалась вниз и вела к ряду унылых безглазых домишек; над ними поднимался единственный многоквартирный дом – Роксбург Гарденс. Ряд освещенных окон восходил к самой черепичной крыше с застекленными окнами мансард, которые делили все нагромождение на части. Это было большое здание, и очень уродливое для домов такого типа, открывавшего новую эпоху. У его подножия ютились черные обломки старины: обветшалые обшарпанные дома. Печальные лица людей двигались сквозь дождь, как сплавной лес в забытой бухте.
Леклерк сжал свои слабенькие кулачки; он стоял очень тихо.
– Там? – спросил Эйвери. – Там жил Тэйлор?
– А что такого? Это только часть общего плана новостроек…
Потом Эйвери понял: Леклерку было стыдно. Тэйлор некрасиво обманул его. Не это общество они защищали, не эти трущобы с их Вавилонской башней: в жизненной схеме Леклерка для них не было места. Только подумать, что человек, работающий в штате у Леклерка, каждый день выбирался из этой вонючей дыры и отправлялся в святилище Департамента: что, у него денег не было, пенсии? Что, не было у него ничего отложено, как у всех у нас, ну, просто сотня-другая, чтобы выкупить себя из этого убожества?
