— Кто же был владельцем этого ларца?
— Не знаю. Я не спрашивала у мамы.
— Камни выглядели так же, как сейчас?
— Нет, они были вправлены в серебряные кольца.
— Где же они?
— До вчерашнего дня я держала их в своей театральной гримерной…
— Их украли?
— Нет, вчера я продала их одному господину, который пришел за кулисы сделать комплименты моей игре и случайно увидел их. Он сказал, что коллекционирует драгоценности.
— Этот господин был один?
— Нет, его сопровождали двое других. Я обещала сегодня в три часа передать ему и семь камней, чтобы он вновь вставил их в оправу. Он дал за них очень хорошую цену.
— Были ли на внутренней стороне колец какие-нибудь надписи?
— Да, слова на каком-то древнем языке.
Поразмышляв с минуту, Рауль подвел итог:
— Советую вам помалкивать обо всех этих событиях. Иначе дело может обернуться крупными неприятностями. Если не для вас, то для вашей матери: уж очень странным выглядит то, что к ней случайно попали кольца, явно имеющие огромную историческую ценность.
— Я готова их вернуть, — растерянно сказала Брижит Русслен.
— Теперь уже бесполезно. Пусть камни будут у вас. Я прошу передать мне лишь кольца. Где живет господин, который их купил?
— На улице Вожирар.
— Его имя?
— Боманьян.
— Превосходно. И еще один совет напоследок, мадемуазель: уезжайте из этого дома, слишком далеко он стоит от соседних зданий. Некоторое время — скажем, месяц — поживите со своей горничной в гостинице. И никого там не принимайте. Обещаете?
— Да, сударь.
Когда он вышел, Жозефина Бальзамо взяла его под руку. Она выглядела очень взволнованной и далекой от желания мстить.
— Я догадалась — ты собираешься нанести ему визит?
— Да, я иду к Боманьяну.
— Но это же чистое безумие!
— Почему?
— Идти к нему, и как раз тогда, когда с ним двое его сообщников?!
— Два плюс один — всего лишь три.
— Не ходи туда, умоляю!
— Чего ты боишься? Не съедят же они меня!
— От Боманьяна всего можно ожидать.
— Неужели он людоед?
— Не надо смеяться, Рауль.
— Не надо плакать, Жозефина!
— Не ходи туда, Рауль, — повторила она. — Я знаю дом, где живет Боманьян. Комнаты расположены так, что можно расправиться с пришельцем и никто не услышит, не придет на помощь.
— Вот и хорошо, ведь никто и не смог бы мне помочь.
— Рауль, Рауль, ты шутишь, но пойми же…
Он обнял ее:
— Послушай, Жозефина, я вступил в эту крупную игру последним и оказался лицом к лицу с двумя сильными шайками — твоей и Боманьяна, и ни одна, конечно, не примет меня в свои ряды. Я, так сказать, третий лишний. К тому же за моей спиной никто не стоит, никто не поддерживает. Я отвечаю только за самого себя. Позволь же мне уладить счеты с нашим общим врагом Боманьяном и одновременно угодить моей славной подружке Жозефине Бальзамо.
