– Что я могу сказать, сир?
– Именно.
– Прошу прощения вашего величества, но я не понимаю вопроса, который имел честь услышать.
– Вы делаете вид, будто не понимаете, о чем мы говорим?
Лицо Кааврена осталось совершенно невозмутимым.
– Заверяю ваше величество, не имею ни малейшего представления.
– Вы стояли у самой двери, а стены здесь такие тонкие, что я слышу, когда кто-нибудь проходит мимо; я даже слышу, как вы объясняете своим мягким голосом, который до сих пор выдает, откуда вы родом, что комната занята. Так почему же вы не знаете, о чем говорят внутри?
– Сир, быть может, это из-за того, что я научил свои уши не слышать вещей, которые их не касаются.
– У вас весьма покладистые уши.
– Вполне возможно, сир. В любом случае они благодарят ваше величество за то, что вы снизошли их заметить. – Свои последние слова Кааврен сопроводил легким поклоном.
Тортаалик издал звук, который точно воспроизвести не под силу историку, но надо думать, это было нечто среднее между фырканьем и хмыканьем. Затем он заявил:
– Значит, не знаете, о чем мы разговаривали?
– Заверяю ваше величество...
– И вы готовы повторить свои слова, стоя под Орбом?
Впервые выражение лица Кааврена изменилось – в его глазах сверкнуло что-то похожее на гнев.
– Я уже давал показания под Орбом.
– Ах вот как, – протянул император. – Вы уже подвергались этой процедуре?
– Имел такую честь, – кивнул Кааврен.
– Кажется, я припоминаю обстоятельства дела, – медленно проговорил император. – Речь шла об обвинении в убийстве, не правда ли?
– Обвинении, сир, которое Орб с меня снял.
– Да, да. И о заговоре, что вы раскрыли, а также о договоре с людьми Востока, заключенном благодаря вашим стараниям.
Кааврен поклонился.
– И с тех пор, – продолжал его величество, – вы участвовали в восьми или десяти кампаниях? А во время отступления в районе озера Наблюдателя прославились, обеспечивая прикрытие основных сил?
– Прославился, сир? Не знал...
– Что нам известно о ваших действиях после того, как бригадир Г'ерет был ранен? Бригадир все видел и остался вами доволен, о чем и доложил мне в самых восторженных словах. Он рассказал о придуманной вами замечательной военной хитрости, которая позволила ему добраться до... до...
– Брикерстауна, сир.
– Да, да, Брикерстауна. Так что весьма наслышан о вас, уж поверьте.
– Сир, я...
– Г'ерету становится все труднее выполнять свои обязанности, а я вынужден подумать о том, кому передать его должность. Ну, лейтенант?
– Сир, я не знаю, что сказать. – Кааврен произнес эту реплику – как и все предыдущие – без малейших эмоций или изменения интонации.
