— Успокойся, Дора. По неосмотрительности ты говоришь не то, что следует. Мне, и только мне, решать, как быть и что делать.
Она наклонила голову и искоса посмотрела на Хоука. В се взгляде было фальшивое смирение.
— Да, разумеется, как это глупо с моей стороны! Но о чем она только думала? Может, она не вполне в здравом уме? Следовало бы спросить ее о причине такого поведения.
Хоук быстро пошел по набережной, и Доре приходилось бежать, чтобы приноровиться к его широким шагам.
— Спрашивать и судить о причине тоже надлежит мне. Для тебя и всех прочих достаточно знать, что она есть та, кто есть. Я согласился взять леди Кристу в жены, даже не взглянув на нее, потому что она приносит с собой обещание мира и достаточно большое приданое. Это приданое будет истрачено на то, чтобы ускорить работы по строительству более прочных оборонительных сооружений в Хоукфорте против датчан. Ничто не может быть важнее этого. Ничто! Ты поняла?
На мгновение что-то затаенное и темное промелькнуло в ее глазах, но исчезло так быстро, что Хоук не был уверен, видел ли это на самом деле.
— Конечно, поняла. Ты всегда совершенно ясно определяешь, что важно, а что нет. Только забота о тебе вынуждает меня предупредить тебя, что с ней будет нелегко. Люди не примут ее с готовностью, особенно после той глупости, какую она проделала. Тебе лучше приготовиться к этому.
Хоуку хотелось выбросить из головы предостережение Доры, но он не мог. Его люди будут по меньшей мере удивлены и озадачены. Как бы ни были они преданы ему, все равно станут осуждать Кристу за обман. Он сдвинул брови. Она заслуживает наказания, это так, однако она его будущая жена, и люди должны оказывать ей уважение.
Оставив Дору, Хоук направился в крепость. Во дворе, как обычно, кипела работа, и все выглядело спокойно, однако Хоука это не обмануло. Со всех сторон он ловил быстрые, опасливые взгляды и понял, что люди все знают. Нет сомнения, что они сгорают от любопытства, но считают благоразумным держать языки на привязи.
Он принял было решение отыскать свою заблудшую нареченную, но, поразмыслив, отложил это сомнительное удовольствие — хотя бы ненадолго. Утром он так и не искупался как хотел, а потом во время плавания по морю его то и дело обдавало солеными брызгами, отчего туника сделалась жесткой и колючей. Радуясь убежищу, Хоук направился в сауну, отослав слугу за чистой одеждой.
Только верхняя половина постройки с каменной крышей возвышалась над землей, и в ней было бы холодно, если не поддерживать огонь в железном ящике, на крышку которого навалена была куча гладких, отполированных морскими волнами камней. Прежде чем раздеться, Хоук подбросил дров и вылил на камни ковш воды. Он облился водой с головы до ног и прилег на лавку, отдавшись во власть горячего пара. И тут же к нему пришли воспоминания. В этой самой сауне его зять, так удачно названный Вулфом, высказал мысль, что Хоуку следует вступить в брак, который укрепил бы союз между норвежцами и саксами. Вулф явился в Хоукфорт как захватчик, в сопровождении сильной армии викингов. Он хотел потребовать возвращения ему невесты, родной сестры Хоука леди Кимбры. Хоук все еще испытывал чувство вины за то, что увез ее из крепости Вулфа в Скирингешиле, куда Кимбра была привезена как пленница, но стала любимой женой. Не понимая этого, Хоук выкрал ее у мужа. При этой мысли на лбу у него появились морщины. Его положение совсем иное. У него были все основания верить, что он должен вернуть сестру домой. А по какой причине Криста обманывала его?
