Нестерпимо болит голова, но всё-таки, пока ещё нет двенадцати часов, пока не наступил завтрашний день, нужно сделать ещё чуть-чуть. Хотя бы пару тысчёнок…
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять…
***
Мне они не посчитали нужным показаться, а быть может, у них просто нет облика. Я не знаю, существа это или некое осознавшее себя явление. В одном я твёрдо уверен — это не бог. И не потому, что я никогда не верил, да и сейчас не верю в бога, просто человеческий бог, созданный по нашему образу и подобию, не может быть настолько внечеловечен. Я говорю “они”, словно речь идёт о каких-то пришельцах из космоса, будущего или иных вселенных, но на самом деле ничего о них не знаю.
Они не собираются нас захватывать или порабощать. Они проело хотят привести размеры человеческой популяции к разумной, по их мнению, величине Почему-то мне кажется, что это мыслящие муравьи, которым ужасно надоела наша хозяйственная деятельность.
Они сообщили мне, что почти все люди должны погибнуть. В живых останется лишь восемь миллионов, сто тысяч человек. Вполне достаточно, чтобы сохранить популяцию, но снять с биосферы непосильную нагрузку. Именно поэтому я и грешу на муравьев.
Поначалу я не поверил, но они предоставили веские доказательства серьёзности своих намерений, а заодно убедили меня, что их планы с лёгкостью будут претворены в жизнь. Как они это сделали? — убедительно. Сомнений у меня не осталось ни малейших.
— Зачем вы сообщаете это мне? — спросил я, поняв, что упрашивать бесполезно.
— Потому, что именно ты сумел досчитать до такого числа. Никто из людей никогда не считал так много.
— Это я догадываюсь. Но зачем мне знать о ваших планах? Гораздо проще было бы умереть вместе со всеми, не зная ни о чём и полагая, что завтрашний день будет такой же, как и вчерашний.
— Погибнут не все. Восемь миллионов сто тысяч человек останется жить. А тебе, тому, кто их спас, даётся право выбрать некоторых, которые останутся живы наверняка. Ты можешь отобрать каждого тысячного: восемь тысяч сто человек, по своему усмотрению. Просто скажи “Да”, и выбранный будет жить, когда остальные рассыплются в пыль. Ещё восемь миллионов девяносто одна тысяча девятьсот человек определит жребий.
— Постойте, но ведь, чтобы отобрать восемь тысяч человек, требуется время! Так просто это не сделать!
— Хорошо. У тебя будет месяц. Тридцать дней — срок вполне достаточный.
— Тридцать один! Сейчас июль, в июле — тридцать один день.
