Эмбер хотела ответить, но, ощутив руку Дункана на своей груди, растеряла все мысли.
— Сколько раз я снимал с тебя одежду, целовал твои груди, твой живот, атласную гладкость твоих бедер?
В ответ раздался лишь прерывистый стон желания.
— Сколько раз я раздвигал тебе бедра и входил в твои горячие, ждущие меня ножны?
— Дункан, — простонала она. — Мы не должны.
— Почему нет, любимая? Почему нельзя делать того, что мы раньше уже делали много раз?
— Мы не… — У нее перехватило дыхание. — Никогда.
— Всегда, — возразил ей Дункан. — Но…
Он осторожно прихватил зубами нижнюю губу Эмбер, заставив ее замолчать. Когда его пальцы скользнули ей под плащ, добрались до сосков и стали ими играть, и соски затвердели от его прикосновений, ноги у нее подкосились.
— Дорогой желания мы с тобой много раз проходили вместе, — сказал Дункан, улыбаясь и склоняясь над ее грудью. — Вот почему наши тела так быстро отвечают друг другу.
— Нет, это…
Голос Эмбер оборвался, потому что в это мгновение жаркие губы Дункана сжали ей сосок. Когда же он легонько провел по нему зубами, она едва не лишилась чувств.
— Дункан, — прерывающимся голосом прошептала Эмбер, — ты как огонь, который сжигает меня.
— Нет, это ты меня сжигаешь.
— Мы не должны больше… касаться друг друга. Дункан как-то загадочно усмехнулся.
— В свое время, — согласился он. — Но сначала я потушу тот огонь, что в тебе. А ты потушишь тот, что во мне.
Охваченная дрожью Эмбер представила себя нагой в объятиях Дункана, когда одежда не притупляет пронзительности ощущений, когда между ними нет ничего, кроме страстного жара их слившегося дыхания, и она отдает свое тело своему темному воину.
Вдруг безымянного воина ты пожелаешь всем сердцем, душою и телом.
— Нет! — внезапно крикнула она. — Это грозит нам бедой!
Сильные руки сжали ее еще крепче и не дали ей вырваться, когда она попробовала это сделать.
— Отпусти меня! — воскликнула она.
— Не могу.
— Ты должен!
Дункан заглянул в широко открытые золотистые глаза Эмбер. То, что он в них увидел, ошеломило его и заставило отпустить ее. В тот же миг она отступила на такое расстояние, чтобы он не мог до нее дотянуться.
— Ты боишься, — сказал он, сам почти не веря этому.
— Да.
— Я не сделаю тебе больно, милая Эмбер. Ты ведь должна это знать. Разве ты не знаешь?
Эмбер отступила еще дальше от протянутой руки Дункана.
С яростным проклятием Дункан резко повернулся и бросился прочь из хижины.
