И Тор решил, что сядет за обеденный стол в одежде лаэрда Маккензи.
Он надел крепко сшитую льняную рубаху с вышитым воротом и светло-серый шелковый жилет, а на плечи накинул плед, чтобы защититься от вечерней прохлады. И наконец, брюки он сменил на кильт, этот старинный традиционный атрибут шотландских горцев.
Хотя Тор и сам был шотландским горцем, он никогда не мог толком объяснить, почему кильт — юбка в складочку, доходящая до колен, — может выглядеть настолько мужественным предметом одежды, если его наденет подходящий человек: Впрочем, факт оставался фактом. Особенно в случае с Тором: это был высокий, широкоплечий и черноволосый мужчина — настоящий шотландский вождь. Не без удовольствия раздумывая об этом в дверях столовой, он столкнулся нос к носу с Джуэл.
Девушка ошеломленно уставилась на него; Тор немного помедлил на пороге, улыбнувшись ей так, что сердце ее на мгновение замерло. Она впервые увидела Тора таким, каким он, должно быть, был до тюрьмы. Узнать его было просто невозможно. Единственное, что осталось прежним, — особый огонек в глазах, искра неукротимой жажды жизни, на которую Джуэл впервые обратила внимание еще там, в кабинете коукадденского тюремщика. Тор побрился перед обедом и причесал непокорные черные локоны. И сейчас он предстал перед Джуэл не менее величественным, нежели покойные лорды клана Маккензи, чьи портреты украшали зал замка.
О, теперь она поняла, почему кузина Кассандра потеряла голову тогда, за ужином! Ни одна женщина не могла бы устоять перед этим полубогом. А Джуэл Камерон вдобавок еще и помнила ласки его искусных, полных страсти рук и губ.
Но, естественно, она первым делом попыталась как-то защититься. Испугавшись, что Тор почувствует, как бешено забилось ее сердце, она торопливо отступила от него на несколько шагов.
— Кем ты себя вообразил, черт побери?! — ледяным тоном воскликнула она. — У тебя нет никаких прав надевать плед Маккензи!
Блеск надежды потух в глазах Тора.
— И этот кильт! — взвизгнула Джуэл, и дыхание ее на какое-то мгновение перехватило от страха. — Ты что, не знаешь, что после сорок пятого года запретили носить кильты? Если тебя увидят в таком виде, то немедленно схватят!
— И кто же меня может схватить? — насмешливо спросил Тор. Уж не ты ли? Я и забыл, что с вами не стоит шутить, мэм.
И тут Джуэл взорвалась. Она схватила со столика изящный французский графин и запустила им в Тора. К счастью, она промахнулась. Но на лице Тора появилось такое ужасное выражение, что Джуэл в испуге бросилась вон из комнаты. В глубине души она понимала, что Тор был прав, но его насмешливые слова оскорбили ее гораздо сильнее, чем следовало бы.
