То, что я одержал победу на этом фронте, стало окончательно ясно, когда со мной так заговорил даже Император. А уж потом эту манеру общения постепенно переняли все остальные. Добавить к этому тщательно отрепетированные взгляды, жесты, умение вовремя сказать и вовремя промолчать — получится требуемый облик.
Ничего сложного, между прочим. Побольше внимательности, математического расчета, знания человеческой психологии и, конечно, уверенности в себе.
Не следует думать, что “Змей” таким родился, он просто решил таким стать, когда пришло время делать карьеру и медленно, но верно выбиваться на самую вершину. Достаточно вспомнить весьма мною уважаемого сэра Уинстона Спенсера Черчилля — только он в самый разгар мировой войны мог сидеть в цветастом халате посреди ванной комнаты в окружении высшего генералитета Британии, когда в одном конце ванны адмирал ВМФ, опустив руку в воду, изображал бурное море, а бригадный генерал с помощью мочалки показывал, как будет устроен волнорез. Вполне естественно, что появившегося в этот момент представителя США подобная картина едва не довела до инфаркта — он не мог поверить, ч го английское верховное командование таким образом изучает технические аспекты высадки в Нормандии, более известной как операция “Оверлорд”. Имидж — великая вещь!
Да что Черчилль, вот вам пример попроще и поближе — Веня Гильгоф, возглавляющий самый никчемный департамент нашей Конторы, отвечающий за биологическую безопасность. Человек он очень умный и прекрасно знающий свое ремесло, этого не отнимешь, но репутация у Вени самая легковесная.
Доктор выбрал для себя образ “рассеянного ученого” и настолько вжился в роль, что начал переигрывать, а это иногда мешает работе. В результате Гильгофа никто не воспринимает всерьез. Кроме Бибирева, конечно, — адмирал отлично знает, что при большом желании Веня способен на подвиги, которые не приснятся в самом радужном сне никакому бравому спецназовцу. Недаром доктор сейчас работает на стержневом направлении — копает на Гермесе, в системе, которую мы обоснованно считаем ключом к некоторым важнейшим секретам…
Хватит, однако, о вещах малозначащих. Сейчас у меня найдутся задачи посерьезнее, чем отработка на ближних своих немигающего “взгляда василиска”. В конце концов, мы не на прогулку отправились.
Я очень надеюсь, что в промежуточной точке Эпсилона Индейца чужих кораблей не обнаружится — нам не следует привлекать к себе лишнего внимания. По большому счету, “Измаил” отправился в пиратский рейд — сразу после прыжка ИР крейсера отключил все системы опознания “свой—чужой”, вырублены маячки, регистрационный код транспортного контроля в эфир передаваться не будет, символы государственной принадлежности скрыты за выдвижными щитами. Корабль-призрак, эдакий смертоносный Летучий Голландец.
