Я видел только Вас, восхищался только Вами, жажду только Вас. Пусть быстрый ответ погасит жар нетерпения... Н.
Валевская не ответила на письмо. Императорский postilion d'amour [Любовный посланник (франц.)] (а им явно был генерал Дюрок, так как именно этому "большому сановнику" поручал обычно Наполеон подобные деликатные миссии) вернулся к своему повелителю с пустыми руками. Вскоре (возможно, в тот же самый день) его отправили с новым письмом и с новым букетом. Во втором письме уже нет императора, есть только влюбленный мужчина.
Неужели я не понравился Вам? Мне кажется, я имел право ожидать обратного. Неужели я ошибался? Ваш интерес как будто уменьшается по мере того, как растет мой. Вы разрушили мой покой. Прошу вас, уделите немного радости бедному сердцу, готовому Вас обожать. Неужели так трудно послать ответ? Вы должны мне уже два... Я.
Но и этот штурм не сумел сломить сопротивление камергерши. Второе письмо также осталось без ответа.
Отправляется третье, еще более пылкое. Наполеон не ограничивается уже просьбой ответить, а прямо устремляется к цели.
Бывают минуты, когда слишком большое возбуждение гнетет, вот как сейчас. Как же утолить потребность влюбленного сердца, которое хотело бы кинуться к Вашим ногам, но которое сдерживает груз высших соображений, парализующих самые страстные желания. О, если бы Вы захотели! Только Вы можете устранить препятствия, которые нас разделяют. Мой друг Дюрок все уладит. О прибудьте, прибудьте! Все ваши желания будут исполнены. Ваша родина будет мне дороже, когда Вы сжалитесь над моим бедным сердцем. Н.
Видимо, последние слова о родине перетянули чашу весов. Патриотическая камергерша сжалилась над бедным сердцем императора и дала увезти себя в Замок.
Констан предполагает, что во время первого свидания с Валевской Наполеон "ничего от нее не добился".
Так же представляет дело в своих воспоминаниях сама Мария. И все же этот вынужденный визит стал началом романа. Об этом говорит четвертое письмо императора, посланное вскоре после свидания.
Мария, сладостная моя Мария! Вам принадлежит моя первая мысль, первое мое желание - увидеть Вас снова. Вы еще придете, правда? Вы обещали мне это. Если нет, то орел сам полетит к Вам. Друг мой говорил, что я увижу Вас за обедом. Благоволите принять этот букет: пусть он станет тайными узами, которые дадут возможность негласно общаться среди окружающей нас толпы. Отданные взглядам, мы сможем разговаривать без слов. Когда я прижму руку к сердцу, Вы будете знать, что я целиком занят Вами - и чтобы ответить, Вы коснетесь этого букета. Любите меня, моя милая Мари, и пусть Ваша рука никогда не выпускает букет. Н.
