— О старом Степлтоне и его дочери? Да?
— Да, вы все были в моих мыслях, когда ты вошел в комнату. Они здоровы?
— Да, сэр, — ответил я. — Но я мало вижусь с ними. Старик все курит, а молодая девушка… Ну, чем меньше видеть ее, тем лучше.
— Это для меня новость, Джейкоб: ведь она очень мила.
Я знал характер Домине и понимал, что лучше всего его можно было излечить, заставив предполагать, что Мэри легкомысленна. Во всяком случае я решил унизить ее в его глазах, впрочем, не говоря о ней неправды, и заметил:
— Да, она мила, слишком мила со всеми; я не люблю таких девушек.
— Что ты, Джейкоб! Неужели она легкомысленна? Я улыбнулся в ответ.
— Но я не заметил этого, — продолжал Домине и прибавил: — Право, Джейкоб, ты меня удивляешь.
— Я часто вижусь с ней, сэр, и знаю о ней многое.
— Прошу тебя, расскажи мне все…
— Нет, сэр, не стану говорить. Думайте, что хотите.
— Она молода, Джейкоб, и, может быть, исправится, когда выйдет замуж.
— Сэр, я глубоко убежден (тут я сказал правду), что если бы вы завтра женились на ней, она через неделю покинула бы вас.
— Это твое искреннее убеждение, Джейкоб?
— Я готов прозакладывать жизнь, хотя, конечно, не назначаю верного срока.
— Джейкоб, благодарю, очень благодарю тебя: ты открыл мне глаза, ты принес мне больше пользы, чем Овидий, — сказал старик. — Даже древние не поступали со мной так великодушно, как ты, мальчик, которого я воспитывал. Ты отплатил мне за все, Джейкоб, ты предостерег меня, Джейкоб, ты спас меня от самого себя и от нее. Знай, Джейкоб, мое сердце стремилось к этой девушке, и я считал ее совершенством. Джейкоб, я благодарю тебя. Оставь меня теперь, чтобы я мог побеседовать с собой и снова найти свое сердце! Ведь я очнулся от грез, и мне необходимо побыть только с собой одним.
Я охотно ушел от Домине, так как чувствовал, что мне нужно побывать в компании телячьего филе и свиной грудинки. К м-ру Томкинсу я пришел вовремя. Он ласково принял меня и сказал, что очень доволен своим новым положением. Я встретил за его столом людей, которые, как я знал, сочли бы для себя унижением обедать у него в бытность его конторщиком Драммонда. Мы вспомнили старину: бал, иллюминацию, и, проведя очень приятный вечер, я простился с хозяевами, намереваясь отправиться пешком в Фулгам. Подле дома Томкинса я увидел старого Тома, который ждал меня.
— Мальчик мой, — сказал он. — Пожалуйста, побывай у меня на днях. Когда ты будешь свободен? Баржа простоит здесь две недели по крайней мере, мистер Томкинс приказал нам ждать груза. Итак, скажи, когда ты придешь к нам, чтобы познакомиться с моей старухой и целый день провести с нами? Мне хочется немножко потолковать с тобой и спросить твоего мнения относительно разных разностей.
