— Это Жора, — бодро отрапортовал я. — Хочу… то есть позовите Машу.
— А это Гена, — спокойно ответил оператор. — Слушаю внимательно.
— Надо встретиться с Иванычем. Сегодня.
— Хорошо, — без всяких эмоций отозвался собеседник. — Сможешь перезвонить через десять минут?
— Если жетон найду.
— Карточку себе купи, — посоветовал оператор и положил трубку.
Я прогулялся по ближайшим киоскам, купил сигареты и жетоны, заглянул в канцелярский магазин и вернулся обратно.
— Алло, это опять я, — бодро прокричал я в трубку. — Есть новости?
— Кто это? — бесстрастно спросил «Гена», с которым я только что разговаривал.
— Это Жора, который очень хочет Машу. Караван верблюдов идет на восток.
Он бросил трубку, и несколько секунд я ошарашенно изучал коробку телефонного аппарата.
Конспиратор хренов! А если у меня действительно жетона больше нет и купить негде? Я опять набрал номер.
— Это Жора. Позови Машу. — Мне хотелось добавить последним словом ласковое «морда», но я сдержался.
— Это Гена. Ты сейчас где находишься?
— В начале Косыгина.
— Через пятнадцать минут будь на пересечении Косыгина и Бухгалтеров. Машину узнаешь.
— Понял. Кстати, ты мне жетон должен.
— Запиши на мой счет. У тебя все?
— Какой прогноз погоды дают?
Он опять без предупреждения повесил трубку. Ни малейшего чувства юмора. Робот, наверное. Или пришелец, которого Иваныч пожалел, не стал убивать и приручил. До пересечения улицы Косыгина с бульваром Бухгалтеров я шел почти пятнадцать минут, своим обычным шагом. Время они рассчитали точно.
БМВ Марголина уже стоял у тротуара, я подошел и сел на переднее сиденье.
— Как дела, Ильич? — слегка насмешливо спросил шеф.
Он был тщательно выбрит и причесан, одет в солидный клубный пиджак и черные брюки, благоухал дорогим одеколоном. Знакомое мне светлое пальто, небрежно свернутое, лежало на заднем диване. Я подумал, что оторвал его от какого-то приятного мероприятия, и порадовался этому обстоятельству.
Он выслушал мой отчет, ни разу не перебив, а потом слегка разочарованно протянул:
— Н-да, не густо…
— Сами говорили, что торопиться не стоит.
— Говорил. Говорил, и от слов своих не отрекаюсь. Покажи, что там у тебя.
Я вытряс ему на ладонь украденную у Бабко пыль. Он размял ее пальцами, понюхал и пожал плечами:
— Черт его знает, что это такое… Табаком пахнет, а «травкой»… Достань из бардачка конверт.
Мы упаковали мою находку, и он убрал конверт в боковой карман пиджака.
— Эх, тормознут меня с этим гаишники…
— Отобьетесь, шеф.
