— Именно такого ждала твоя мать, не так ли? От меня, маленькой простушки...
— Ты никогда не была "маленькой", Мод.
Она разразилась неприятным смехом:
— Да уж, видно, так. Женщины не были для тебя "маленькими". Колени твоей матери всегда были достаточно велики для тебя, достаточно удобно-велики!
— О, знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне, Мод!
— У меня вовсе нет никаких чувств, Джеймс. Никаких!.. Как только я стала кое в чем разбираться, ты превратился для меня в пустое место. Джеймс Слокум попытался придать твердости своему голосу.
— Теперь, когда мама умерла, я хотел бы думать, Мод, что ты будешь несколько снисходительнее к ее памяти. Она всегда была добра с Кэти. Это она пожертвовала собственными интересами, чтобы устроить Кэти в достойную нас школу и как следует одеть ее...
— Я признаю это. Но вот чего ты совсем не понимаешь, так это моего отношения к Кэти. Я люблю ее и хочу, тоже хочу, чтобы у нее все было самое лучшее. Но так, как я это понимаю. Ну а еще... Знай, я не готова к тому, чтобы меня списать в расход. Я мать, но и женщина, которой всего тридцать пять.
— В таком возрасте, видимо, поздно начинать что-то заново.
— Как раз теперь я чувствую, что ничего и не начинала, что пребывала в летаргическом сне, целых пятнадцать лет сна. Хватит. Так больше не может и не будет продолжаться. Я не хочу зачахнуть.
— Ты сейчас только придумала все это. Если бы мама не умерла, ты, конечно, пожелала бы, чтобы все шло по-прежнему.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Джеймс.
— Ну ладно... Чтоб шло примерно, как раньше... Нет, ты придумала себе новую цель не сейчас, раньше. Я знаю, что-то произошло с тобой с тех пор, как ты побывала в Чикаго.
— А что такое произошло со мной в Чикаго? — Угроза прозвучала в вопросе. Будто мускул напрягся — перед тем, как действовать.
— Я ни разу не спросил тебя об этом, не правда ли? И я не намерен спрашивать. Я знаю только, что ты изменилась, когда этой весной побывала в Чикаго.
Она оборвала его:
— Ты не спрашивал? Да потому, что тебе был дан замечательный совет не спрашивать!.. Кстати, я тоже могла бы кое о чем спросить тебя. Например, о Фрэнсисе. Да мне уже известен ответ.
Минуту-другую он молчал. Я слышал его тяжелое дыхание. Наконец, диалог продолжился.
Джеймс:
— Ладно, так мы ни к чему не придем. Чего ты хочешь теперь?
— Я скажу тебе, чего я хочу. Половину всего, что ты теперь получаешь в собственность. И сразу же!
— Сразу? Смерть мамы оказалась тебе очень кстати, так, что ли? Если б я не знал тебя, Мод, то был вправе подумать, что это ты виновата в смерти моей матери.
