— Нет, — ответила Леди. — Кажется, ничего такого я никогда не видела. Ни разу.
— А вот мне они снятся. Не то чтобы каждую ночь, но уже несколько раз. Что бы это значило, вы не можете сказать?
— Это тоже лоскутки одеяла, — сказала Леди. — Скорее всего суть кроется в том, что ты хорошо знаешь или знал, но теперь забыл или не можешь точно вспомнить.
— Простите?
— Возможно, причина не в духах умерших, — объяснила Леди. — Возможно, дело в тебе самом, в чем-то, о чем ты постоянно думаешь. Подсознательно — есть такое умное слово.
— А-а, — проговорил я.
Вот почему Леди видит сны моего отца, а не мои сны; мои сны связаны не с духами прошлого, а с тенями будущего.
— Скоро у нас в Братоне откроется музей местной истории — приходите на открытие, — сказала Леди маме. — Мы собрали по подписке деньги на восстановление Центра досуга и отдыха. Строительство закончится через пару месяцев. Там и будет наш музей, в нескольких залах Центра.
— Я слышала об этом, — ответила мама. — Желаю вам всяческих успехов.
— Спасибо. Я особо сообщу вам о дне открытия. А вам, мистер Мэкинсон, советую хорошенько подумать о том, что я сказала.
Леди протянула отцу свою руку в фиолетовой перчатке, и тот осторожно ее пожал. Может быть, он и боялся Леди, но в первую очередь он был джентльменом.
— И заходите, если почувствуете необходимость, вы ведь знаете, где я живу?
Леди вернулась к своему мужу и мистеру Дамаронду, и они втроем вышли в душный вечер. Мы вышли следом за ними, и я увидел, как уехали Леди и ее спутники — и не на роскошном “понтиаке”, а на простом, довольно-таки уже подержанном “шевроле”. Несколько человек, присутствовавших на церемонии, все еще стояли на тротуаре и разговаривали. Все они воспользовались возможностью, чтобы сказать мне, как им понравился мой рассказ и как отлично я его прочитал.
— Продолжай, парень, в том же духе, у тебя отлично получается! — весело бросил мне мистер Доллар. Через минуту я услышал, как он говорит кому-то:
— Я стригу этого парня и его отца. Да, сэр, я стриг этого парня столько лет и понятия не имел, что из него выйдет такой талант!
Мы отправились домой. Свою грамоту я держал на коленях, стискивая ее обеими руками.
— Мама, — спросил я, — что за музей должен открыться в Братоне? Там будут показывать кости динозавров и все такое, как обычно?
— Нет, — ответил мой отец. — Это будет музей гражданских прав. И главное место в нем, если я правильно понял, займут старинные бумаги и разные фотографии.
