Отец подвел тетку к столику полюбоваться безделушками из слоновой кости, а Клейтон проводил Уитни в комнату, служившую, очевидно, и гостиной, и кабинетом.
В широком камине плясало яркое пламя, изгоняя ночной холод и добавляя мягкое сияние к мерцанию свечей в подсвечниках на каминной полке. Мебели было немного, но вся дорогая, красивая и в чисто мужском вкусе. Одна стена была занята длинным дубовым комодом с прекрасной резьбой, на обоих концах которого стояла пара великолепных массивных серебряных канделябров. Верх шкафа был инкрустирован мраморными квадратами, каждый из которых окружали полоски резного дерева. В центре красовался огромный серебряный чайный сервиз, подобного которому Уитни никогда не видела. Он казался таким тяжелым, что Сьюелл, их дворецкий, наверняка не смог бы его поднять, не говоря уже о том, чтобы с достоинством внести в гостиную.
Уитни даже улыбнулась, представив, как их всегда безупречно воспитанный дворецкий, спотыкаясь, сгибается под тяжестью подноса с сервизом.
— Смею ли я надеяться, что эта улыбка означает некоторую перемену вашего мнения обо мне к лучшему? — лениво осведомился Клейтон.
Уитни резко вскинула голову.
— Я не успела составить о вас никакого мнения, — солгала она.
— А по-моему, вы обо мне весьма определенного мнения, — хмыкнул Клейтон, усаживая ее в удобное кресло, обитое мягкой темно-красной кожей, и, вместо того чтобы самому устроиться в другом кресле напротив, у наглеца хватило дерзости присесть на подлокотник ее кресла и небрежно вытянуть руку на спинку.
— Если в этой комнате не хватает удобных стульев, я буду счастлива постоять, — холодно объявила Уитни, пытаясь подняться.
Но руки Клейтона стиснули ее плечи и вдавили девушку обратно в кресло.
— Мисс Стоун, — заметил он, вставая и улыбаясь в ее запрокинутое лицо, — у вас язык настоящей гадюки.
— Благодарю вас, — невозмутимо ответствовала Уитни. — А у вас манеры варвара.
Как ни странно, Клейтон, вместо того чтобы обидеться, неожиданно разразился громким хохотом, и прошло несколько минут, прежде чем он, все еще посмеиваясь, протянул руку и нежно взъерошил волосы у нее на макушке. Уитни мгновенно оказалась на ногах, разрываясь между желанием дать ему по физиономии или просто лягнуть. Но в этот момент в комнате появились отец и тетка и застали их стоящими лицом к лицу: откровенно восхищенное выражение лица Клейтона и злобно взирающего на него в ледяном молчании — Уитни.
— Ну что же, вижу, вы заняты чертовски приятной беседой! — жизнерадостно провозгласил отец, что заставило губы Клейтона подозрительно дернуться, а Уитни — едва удержать нервный смешок.
