Большая часть Непобедимой Армады скопилась в порту вокруг адмиральского корабля. Там царил беспорядок и замешательство. Каравеллы различных эскадр бросали якоря, где попало, течение разворачивало высокие корпуса, которые ударялись друг о друга, запутывая цепи и сцепляясь реями с соседями. Экипажи нескольких шлюпок, спущенных по приказу адмирала, напрасно силились навести хоть какой-то порядок, отбуксировав часть самых неудачливых с главного фарватера к набережным. Капитаны сыпали проклятиями и обменивались оскорблениями, а самые завзятые рубили впутанные в собственный такелаж канаты, что оставляло потерпевших без хода и вызвало драки между боцманами.
Бласко де Рамирес даже и не пытался втиснуться туда со своим кораблем: он бросил якоря у правого берега канала и «Санта Крус» остановился почти сразу, как только спустили паруса, заторможенный легким течением реки и начинавшегося отлива; потом чуть-чуть подался — насколько позволяла короткая якорная цепь — и наконец застыл неподвижно в добрых пятистах ярдах от скопища ранее прибывших каравелл.
Счастливо справившись с этим последним маневром, командор велел старшему помощнику убрать паруса, а сам уже собрался удалиться в свою каюту на корме, чтобы переодеться и отправиться к адмиралу, когда второй раз за вечер заметил за кормой накренившуюся под свежим ветром двухпалубную каравеллу из личной эскадры герцога Медина — Сидония. На этот раз, однако, «любезный дурень» — как мысленно называл он её капитана — летел под всеми парусами прямо на лес мачт у главной пристани.
— Он с ума сошел! — во весь голос закричал де Рамирес. Он же влетит в самую средину этой свалки!
И в самом деле, могло показаться, что весь экипаж каравеллы сошел с ума. В темноте были видны несколько полунагих фигур, метавшихся вдоль бортов с зажженными факелами, за рулем стоял какой-то рослый гигант и орал во всю глотку, их подгоняя, а сразу за кормой подпрыгивала на коротком буксире небольшая шлюпка, черпая воду, хлеставшую из-под руля.
Тут у основания передней мачты этого черного призрака вспыхнуло пламя, метнулось на фок, взобралось выше, охватило марсарею, лизнуло натянутое полотно верхних парусов. И тут же оранжевый столб огня взметнулся над форштевнем; громовой раскат раскатился вокруг и крыша носовой надстройки взлетела в воздух, сорванная мощным взрывом.
Вопль ужаса разнесся над главной пристанью Кале и смолк, словно у людей перехватило дыхание. На миг воцарилась мертвая тишина. Бласко де Рамирес, окаменев от страха, уставился на огненный призрак, который миновал «Санта Крус»в треске пламени и шуме рассекаемой воды. Сердце его замерло от потрясения, а в памяти всплыла ужасная картина того, что он уже пережил однажды во время пожара, устроенного Яном Мартеном в порту Руэда на побережье перешейка Техуантепек в Мексиканском заливе. Тогда он потерял свой флагманский корабль «Санта Мария»и едва уцелел сам. Неужели тут повторится то же самое?
