Будь здоров, и да не оставит тебя Красота.
Уважающий тебя старшина возчиков восьмого округа Теодор Грек.»
Его повели по улице не грубо, но настойчиво. В переулке стояла запряженная четверкой повозка с высокими, в рост человека, бортами, но без крыши; задний борт был откинут и опирался о землю. Шувалову помогли подняться. Вдоль бортов были прилажены неширокие деревянные скамейки. Задний борт закрыли, и повозка тронулась. На ухабах ее трясло, и Шувалов болезненно морщился. Трое или четверо верховых ехали за ней, и время от времени один или другой из них, подъехав, заглядывал через борт и бросал несколько успокоительных слов:
– Не бойся, все будет хорошо.
– Скоро ты их увидишь!
– Когда? – спросил Шувалов.
– Скоро. Как только приедем.
Дороги Шувалов не видел. Сверху было синее, безоблачное небо, иногда в повозку падала тень – когда над дорогой нависал длинный сук дерева. Видимо, дорога была обсажена деревьями, потому что, как помнил Шувалов, вокруг была степь, и лишь далеко на самом горизонте они с Ульдемиром, стоя на пригорке, увидели тонкую полоску леса. Было тихо, лишь постукивали колеса, и временами слышались голоса птиц и короткие, нечленораздельные выкрики, обращенные, скорее всего, к лошадям, да ударялся снаружи в повозку отброшенный копытом камешек. Если бы не тряска, то вообще ничто не мешало бы думать и даже говорить, но сейчас можно было, пожалуй, на самом деле прикусить язык. Тем не менее, упустить такую прекрасную возможность получить информацию было непростительно.
Шувалов выждал, пока один из всадников не заглянул снова через борт повозки.
– Друг мой! Скажите, пожалуйста…
Верховой неожиданно засмеялся. Смеялся он весело» до слез, но не обидно.
– Чем я так развеселил вас?
– Ты очень насмешил меня. Ты обратился ко мне так, как будто меня – много.
– Не понимаю.
– Ты сказал «вы»… Где ты научился так говорить?
– Я всю жизнь говорю так. Но оставим это, я хотел бы услышать вот что: вас много?
Всадник снова улыбнулся.
– Ты не умеешь считать до пяти?
– Нет, я имею в виду – вообще. Много ли людей живет в вашей стране. В вашем мире.
Всадник помолчал, равномерно поднимаясь и опускаясь в такт шагу лошади.
– Знаешь, старик, я никогда об этом не думал. Мое дело – грузить и возить, и каждый день, ранним утром, я узнаю, где и что я должен взять и куда отвезти: иногда хлеб и мясо, иногда готовые вещи, сделанные мастерами, сегодня должен был возить домашнюю утварь, а вместо нее мы везем вот тебя, но мы еще успеем вернуться и выполнить свое. Да, вот это я знаю, а сколько людей живет, я, пожалуй, не смогу сказать тебе. Видишь ли, мир велик: есть Уровень, есть Лес, а есть и Горячие пески, где строят башни. Вот, может быть, ты скажешь мне, сколько вас живет в лесу? Нет? То-то.
