Пухленькие ручки взмыли и уперлись в бока; Липочка грозно двинулась на Романа:
— А ну вставайте! Ишь, разлеглись! Сейчас же признавайтесь кто вы и как попали в мою квартиру?
Он закричал:
— Клянусь, не помню!
— Не помните? Ха-ха! Сейчас вы быстро все вспомните! Нахал! Чем попрекает меня! Надо было вас на мое место поставить! То есть положить!
— Нет! Ни в коем случае! — вскакивая с кровати и забиваясь в угол, завопил Роман. — Я несчастный человек! У меня память отшибло!
Липочка смягчилась, перестала наступать и продолжила лишь с легким укором:
— Из-за вас я Ваню своего из дома вытолкала чуть ли не взашей, неумытого, кое-как одетого, голодного.
— Он ночью кролика ел, — поспешно напомнил Роман и с обидой добавил: — А у меня за сутки крошки не было во рту, если не считать дурацкого песочного торта, который терпеть не могу.
— Так это вы слопали мой торт? — изумилась Липочка. — И еще жалуетесь! Жаль, что не может этого слышать Глафира. Шизанутой обозвала она меня. Значит и полотенце вы намочили?
— Должен же был я помыть липкие руки, — оправдался Роман. — Я испачкал их в креме.
— А кто вас заставлял лопать мой любимый торт, когда в доме имеется холодильник, полный продуктов?
— Вы слишком плохо думаете обо мне: я не вор и не лазаю по чужим холодильникам.
— Ну конечно, — усмехнулась Липочка, — вы не вор, однако мой торт со стола умыкнули. Бедная Глаша обалдела, когда я начала корить ее.
— Торт совсем другое дело. Я был голоден…
— Послушайте, но торт мы ели после обеда. Так вы здесь давно? — прозрела Липочка.
Роман смутился:
— Ну, не так уж и давно. Всего лишь сутки.
Липочка обрадовалась:
— Ага! Значит память к вам вернулась! Или и не пропадала совсем! Врун! Обманщик! Сейчас же признавайтесь кто вы и почему залезли ко мне под кровать?
— Нет, этого я вам сказать не могу, — твердо ответил Роман, и Липочка рассвирепела.
— Ах вы наглец! — закричала она, набрасываясь на него с кулаками. — Я из-за вас страдала всю ночь, а вы голову мне морочите?! Вот вам! Вот! Вот!
Роман не сопротивлялся, лишь прикрывал лицо, но когда удары стали ощутимыми, он бережно взял Липочку за запястья и воскликнул:
— Умоляю, не надо, вы сделаете больно себе!
— Не только себе, но и вам.
— Хорошо, — сдался Роман, — я все расскажу, только не деритесь.
— Отпустите меня, — прошептала Липочка и подумала: “Какие сильные у него руки”.
— Я все расскажу, — повторил Роман и…
Донесся звонок из прихожей. Еще звонок, и еще. И громыхание в дверь.
