— Согреюсь не так. Водка не женщина, — мудро изрек Ванек и, с обидой взглянув на Галину, предложение не отклонил, глотнул.
Она напряглась и шепнула на ухо Граблину:
— Кажется, твой чех ко мне пристает.
Тот заверил:
— Не бойся, как приедем, сразу возьму его на себя.
— В каком смысле? — испугалась Галина. — Ты что, уже гом?
— Еще чего! — обиделся Граблин. — С Ванеком у нас отношения деловые.
— Это как?
— Сразу сядем за карты. Он азартный, а у меня в кармане дыра. Все в нее исчезает. Надо срочно поправить финансы.
Галину перспектива насторожила.
— А что мне делать, пока ты будешь финансы свои поправлять? — капризно проныла она.
Граблин обнял ее и поставил вопрос ребром:
— Новую шубу хочешь?
— Конечно, хочу, — оцепенела Галина.
— Вот и будешь Ванека отвлекать.
— Как?
— Титьками трясти над столом, глазками игриво постреливать. Ванек до наших баб безобразно охочий, особенно до красивых.
Комплимент растопил окончательно мягкое сердце Галины.
— Хорошо, за шубу я и не на такое согласна, — шепнула она.
Сказано — сделано. Ввалились в дом Ванека, сели за стол: часто пьют, редко закусывают, мужчины дуются в карты, Галина глазки им строит. Граблин глазок не замечает, но регулярно проигрывает.
Ванек, напротив, и выигрывает, и на глазки весьма реагирует. И вот наступил трагический момент, когда Граблин вдрызг проигрался. Убитый горем, он пьяно шепнул на ухо Галине:
— Подруга, спасай. Бился ради тебя.
— Я бы рада спасти, — посочувствовала она, — но в картах мало что понимаю.
Граблин взбесился:
— Да на кой мне твое понимание? Не видишь, чех меня обувает! Хочу отыграться, а с бабками по нулям. Короче, приготовься, ставлю на кон тебя, свое самое дорогое.
— И долго мне там стоять? — сердито осведомилась Галина.
— Пока шубу не выиграю, — бодро заверил Граблин и с тихой тоской добавил:
— Или не проиграю тебя, верную подругу свою.
— А что будет, если ты меня проиграешь?
— Придется тебе с чехом ночь провести.
Верная подруга закатила глаза. Взглянув на часы, Граблин ее успокоил:
— Не дрейфь! Там осталось той ночи…
Галина отрезала:
— Это невозможно. Ни ночь, ни ее остаток чеху не светят. Даже и не проси.
Своим заявлением она основательно огорчила верного друга.
— Без ножа режешь меня! На порядочность, блин, пробило! — взъерепенился Граблин и, наткнувшись на жесткий взгляд, срочно взмолился:
— Галочка, солнышко, выручай!
— Не могу!
Он напомнил:
— Ты же добрая, выручала всегда.
— А сейчас не могу, — отчаянно прошипела Галина. — Хочу, но не могу.
