Тэлрин ступил в дверной проем. Взяв свою торбу и посох, я кивнул Тамре, которая ответила мне таким же кивком. Движением головы я еще раз предложил ей пройти вперед, но поскольку она не двигалась, последовал за Тэлрином первым. Легкие шаги Тамры послышались за моей спиной, следом зашаркали и остальные.
Оказалось, что за дверью находится не другая комната, а длинный коридор, крыша которого представляла собой непрерывный ряд изогнутых дугой стеклянных панелей в деревянных рамах. Таким образом, коридор освещался не светильниками, а естественным светом, падавшим из сада, находившегося прямо над нами. Массивные каменные опоры по обе стороны коридора, видимо, предназначались для поддержания веса садового грунта и растений.
И опять же: все это не вызвало у меня ничего, кроме разочарования. И замысел, и техническое воплощение были отмечены продуманностью и тщательностью, но не более того. Просто очень хорошая работа.
Длинный застекленный коридор закончился у другой черной двери. Тэлрин открыл ее, и мы оказались в маленькой комнате.
— Итак, — объявил он, когда собрались все, — теперь вы можете привести себя в порядок. Удобства для мужчин находятся справа, для женщин — слева. Вещи оставьте в шкафчиках, они будут там в полной сохранности. Заберете их после трапезы.
— А почему удобства для мужчин и женщин находятся отдельно? — осведомилась Тамра.
— Потому что даже на Отшельничьем есть приверженцы Предания, придающие различиям между мужчинами и женщинами немалое значение.
— Пустая отговорка!
— Может быть, — глубокий голос Тэлрина сделался прохладнее. — Однако наше дело предложить, а пользоваться удобствами или нет — решай сама, — он отвернулся от Тамры и продолжил: — Итак, когда вы умоетесь и почувствуете себя готовыми, заходите в центральную дверь — вон ту. Там перекусите, а заодно, за обедом, я в общих чертах ознакомлю вас с тем, что такое гармонизация и с чем вам предстоит столкнуться.
Хотя Тэлрин и сказал Тамре, что все, что касается удобства — дело добровольное, он встал у дверей столовой с таким видом, будто собрался проверять у нас чистоту рук. Впрочем, я был совсем не против возможности умыться и облегчиться, а вопрос о том, общие удобства или раздельные, вовсе не считал важным. Мы с Саммелом направились в мужскую комнату, Миртен же потащился за нами с таким видом, будто одна мысль о воде и мыле повергала его в уныние. Что только подтверждало впечатление, уже сложившееся у меня об этом малом.
