— Джорджи придет только в шесть тридцать, а у меня важное дело. Вы с Джуниором, кажется, никуда не спешите, может, подмените? В такой дождь никто не придет, и телефонных звонков немного, не знаю почему...
— У тебя свидание?
— Что?
— Встреча с женщиной? — усмехнулся Ники. — Наставляешь рога соседу?
Сэл заставил себя улыбнуться:
— Тебя не обманешь, Ники.
Ники плюхнулся в холодное кожаное кресло, закинул руку на спинку и покачался на старых пружинах, глядя на Сэла из-под тяжелых век.
— Знаешь, Сэл, что меня всегда удивляло. — Он уселся поглубже в кресло, откинулся и положил ноги на стол, продемонстрировав импортные ботинки со скромными кисточками. Никто в квартале не одевался, как он. — Что за тобой, не имевшим ничего, кроме долгов, всегда бегали женщины.
«Если бы ты только знал, — мелькнула мысль, а за ней следующая: — Впрочем, скоро узнаешь!»
А Ники продолжал:
— Тебе и невдомек, что ты золотая жила. Был, во всяком случае. Мог быть. Слышал, как визжали девчонки, когда ты пел. Они на все готовы ради тебя. Мог бы заработать на них миллион долларов. Никогда не пойму. почему ты не воспользовался такой возможностью.
Сэл пожал плечами. Он не знал, как ответить, чтобы не обидеть Ники. Наконец нашелся:
— Я не делал этого, потому что не знал, как нужно.
Какое-то время Ники молча смотрел на него.
— Пожалуй, ты прав, — сказал наконец. — Сутенер должен быть мастером своего дела. Как проповедник, или фальшивомонетчик, или жокей, или... или...
— Или музыкант.
Ники покачал головой и сдержанно улыбнулся:
— Нет уж. Быть музыкантом — как СПИД. А делать ставки и петь, — он ткнул пальцем в Сэла, — вообще последнее дело.
«Это уж точно», — подумал Сэл.
Ники спустил ноги на пол.
— Именно поэтому кто-то теряет, — он холодно улыбнулся, — а кто-то находит.
— Возможно, ты прав, босс. — Сэл рассмеялся.
Ники уперся руками в колени.
— Жаль мне тебя. Ты так никогда и не узнаешь, как приятно заставить женщину продаваться ради тебя. — Он посмотрел на Сэла. — А еще приятнее вмазать мужику по морде и забрать все деньги, видя, как он сдрейфил.
Сэл ничего не сказал.
— И то и другое доставляет мне огромное удовольствие. — С этими словами Ники пошел к дверям. Сэл за ним. Вдруг Ники остановился и положил Сэлу руку на плечо. — Но приятнее всего прикончить какого-нибудь ублюдка, которого ты терпеть не можешь. — Он сжал плечо Сэла. — Ничего не может быть лучше. Ничего. — Он еще крепче сдавил плечо. — Ничего.
Зловещая улыбка появилась на его мрачном лице.
