– Пусти-ка его, – приказал атаман. – Отколе ты? Чей? – спросил он мужика.
– А ничей! Сам свой я да божий! – бойко ответил мужик.
– Боярский лазутчик, чай, шиш! – крикнули из толпы казаков, услыхавших возню и теперь окруживших шатер атамана.
– В глаза тебе плюнуть за экое слово! Какой же я шиш! – разозлился мужик.
– А пошто ты залез в кусты?! – взъелся кашевар.
– Ватамана смотреть. Родом-то я, вишь, с Нижегородчины, князей Одоевских вотчины...
– А на что же князьям Одоевским наш атаман? – снова кто-то из казаков, забавляясь, перебил мужика.
– Дура! Каким князьям? Князя мы на воротах повесили, а сами пошли праведна ватамана искать: к Алехе Протакину, к Василию Лавреичу Усу и к тебе, ватаман честной, – поклонился мужик Разину.
– А на что вам во все концы посылать? Шли бы разом сюда. Наш атаман удал и богат, всем Доном владает! – сказал молодой кашевар.
– Наш атаман прошлый год персицка царя покорил, караваны купецкие разбивал, воевод казнил, а царь ему милость дал, – подхватили собравшиеся казаки.
– А ныне наш атаман казацкое царство ладит от Буга до Яика, всех беглых зовет! – подойдя, подхватил Еремеев.
Тот мотнул головой.
– Пошто к вам! К Василию Лавреичу, мыслю я, наша дорога.
– А что за Василий?
– Василия Уса не слышал?! Таков богатырь-то великий! Бояр сокрушитель, дворян погубитель, неправды гонитель – вот кто он, Василь-то Лавреич! Он ватаман-то поболе вашего будет!
– Поболе?! – с насмешкой переспросили его из толпы.
– Мужики с ним всю Тульщину и Тамбовщину погромили, дворянские домы пожгли, – продолжал пленник. – А вы что? Слава про вас шумна, а поистине молвить, так вы не за правду идете, а по корысти...
– А Васька за правду? – спросил Разин.
– Василий за правду! – уверенно подтвердил пленник. – Все ведают, что Василий Лавреич за правду. За ним-то всяк, не жалея души, полезет. Таких ватаманов, как он, больше нет...
– Сам видал ты Василья? – спросил его Разин.
– Я не видал. Народ видел! Весь народ говорит – стало, правда!
– Каков же он атаман?
– Орел! Собой богатырь. И ростом взял, и дородством, и силой, и головою мудрец. С ним разок человеку потолковать, его речи послушать – и хватит тебе утешенья и радости на всю жизнь.
– Красно говоришь!.. – оборвал Минаев, подошедший со стороны, заметив волнение и скрытую ревность в глазах Степана.
– А где он, Василий-то, ныне стоит? – в свою очередь, перебил Степан.
– Вот и сам-то ищу. Сказали, что тут на Иловле, али на Камышинке-речке, в лесу он скопляет силы. Тьма народу к нему идет. Сказывают, и в день и в ночь все приходят.
