Поклон Жанне. Обнимаю.
В. Золотухин».
«Правду, исчезнувшую из русской жизни, возвращать — наше дело». А. Блок.
Кино, кажется, прочно и бесповоротно забыло про меня. Три сценария, от которых я отказался, — один хуже другого. Неужели я уже все сделал, что мог?! И заниматься мне только собственной монографией?
23 мая 1988 г. Понедельник
Опять тревожно на душе, а все ведь объясняется просто: я боюсь спектакля, боюсь сыграть его не по той схеме, что удалась мне 18-го. Надо научиться обманывать свое вдохновение, не так затрачиваться, думать о другом... молиться — единственное спасение...
Я закончил первый «тайм» без ощущения стыда. Однако «келья» прошла без вдохновения, а после «корчмы» — аплодисменты.
Демидова:
— Зорская сказала, что ты играешь гениально.
Это-то и страшно. Теперь бы закрепить хоть бы процентов на 50 то, что делал на прогоне. Господи! Пошли нам несуетности внутренней, коллеги мои дорогие!! Давайте жить мирно, пошли вам Бог мира и душевной благодати! Помогите и вы мне!! Говорят, сцена «у фонтана» прошла лучше! Может такое быть — не может такого быть!!
Куда лучше-то!!
Алексеева потрясена, как Генрихом в грузинском спектакле.
— И Губенко тебя хорошо оттеняет своей мудростью. Я не курю, а тут вышла и закурила. Это Шекспир. Много льешь на себя воды, это грубит. А от сцены «у фонтана» я ждала большего.
24 мая 1988 г. Вторник
И еще вчерашний спектакль показал, что при разумном образе жизни я с физикой справлюсь: уравновешу дыхание, распределюсь и пр. И, может быть, научусь играть его без напряжения — играючи, что называется.
Только что позвонила Муза Б.:
— Звезда первой величины... Вы интересней всех... Вы лучше всех... Я не все поняла... костюмы... На самом деле вы несравненно лучше всех. Зал оживлялся, когда появлялись вы. Нам говорили, но мы думали — подумаешь... Там и Губенко, и... но мы убедились, что это так — несравненно выше всех. И Оля вам просила передать. Очень интересный спектакль, говорит, хотя я не все поняла (скорее, не все приняла; это Найденова-то «не поняла»!).
Алексеева:
— Нерв спектакля ты, но и Губенко тебя хорошо оттеняет...
Еще снилось, что я целовал руку Любимову, провожая... Вчера смотрели «Федру». В самом деле, к Цветаевой это не имеет отношения, и меня больше всего беспокоили пластические цитаты Демидовой из «Федры» в «Фонтан» или наоборот. Как-то мне неловко было. А в общем, зрелище красивое, для души холодное, но кому-то ведь это будет очень нравиться. Бенефис Демидовой. Алла рассказала, как одна актриса перед выходом в «Годунове» сказала ей, что она бездарь, голый король, фуфло и чуть ли не под зад ногой, а тут еще бенефис — «меня просто на мелкие кусочки разорвут». Славина умеет, как начальница, войти в зал последняя и первая встать и выйти.
