Элис нравилось это молчание. Оно соединяло их, тогда как слова так часто их разъединяли. Ей нравилось ощущение семейной близости, которое возвращало ее к дням детства.
Завтрак в «Лаврах» был средоточием того мирка, в котором семья Белфордов прожила восемьдесят лет: большой стол кедрового дерева, покрытый жесткой скатертью из дамасского полотна, уставленный узорчатым дултоновским фарфором и тяжелым серебром прошлого века. Мартин во главе стола в кедровом кресле, в котором сиживал когда-то его дед, машинально ел овсянку, не отрывая взгляда от «Сидней морнинг геральд».
Лиз, сидевшая напротив большого окна-фонаря, подцепляла ложкой овсянку по краям тарелки и оставляла в центре нетронутый островок сливок и жженого сахара, с помощью которых Элис все еще надеялась победить ее худобу.
Элис в величественном кресле их бабушки накладывала ломтики хлеба в тостер, а лицо их матери глядело на них с большой фотографии над каминной полкой, и уголки ее губ были вздернуты в вечной улыбке, которая не была улыбкой.
Мартин был похож на нее. Он унаследовал этот маленький рот со вздернутыми уголками, который придавал ему добродушный вид, даже когда он сердился.
Глаза Элис с нежностью остановились на его лице, которое на фотографиях, где он был снят в мантии и парике, выглядело таким костлявым и суровым, но теперь казалось добрым и приветливым, словно его кости размягчались, когда он совлекал с себя облачение законника.
Лиз зябко поежилась:
– Сегодня тут просто морг какой-то!
Элис сказала сухо:
– Я включила калорифер за десять минут до того, как вы спустились, если не раньше.
– Эту столетнюю промозглость способна уничтожить только доменная печь!
Голос Элис повысился на один тон:
– По-моему, тут жарко. Просто вы, нынешняя молодежь, ходите почти раздетыми. Никакого шерстяного белья, юбка выше колен и сапоги до колен. Более безобразной моды я не видела. – Она критически оглядела племянницу. – Вот обкорнала волосы и ходишь теперь, как Рыжий Меггс.
Лиз сгорбила плечи.
– И все-таки это очень холодная комната.
– Это очень уютная комната, и я ее люблю, – выдвинул свой обычный аргумент Мартин.
Лиз ухмыльнулась в его сторону.
– Дело вкуса. Но ты не можешь отрицать, что она всегда выглядит так, словно ее приготовили для банкета в честь лорда-мэра.
– Когда была жива твоя прабабушка, здесь один раз был дан банкет в честь лорда-мэра, – сухо сказала Элис.
Лиз засмеялась.
– Готова спорить, это был просто местный мэр, повышенный в чине легендой. Но даже если так, в комнате от этого не теплее. Не понимаю, почему мы не можем установить нормальное отопление, как Мандели.
